Возвращаясь в город, мы проезжали мимо хутора. Того самого хутора, куда по слухам бегал Фрол.
– Постой, – говорю я брату, – давай здесь попросимся на ночлег.
Только-только вечерело, теплый июльский вечер и стог сена во дворе – все это манило, ехать дальше, искать что-то лучшее не хотелось.
– Давай, заезжай, – говорю, – в крайнем случае, в стогу или в машине заночуем.
В доме нас встретил старик с длинной седой бородой. Он сразу же и, как показалось, с удовольствием, предложил нам ночлег.
– Анна, – громко крикнул старик, – накрой на стол.
И из дальнего угла дома из-за перегородки вышла девушка. Красота ее нас поразила. Мы переглянулись. Девушка поздоровалась, взяла большую алюминиевую тарелку и вышла из дома.
– Это ваша внучка? – спросил брат.
– Дочь, – ответил старик недовольным голосом.
Мы с братом снова переглянулись. Казалось, ни по возрасту, ни по внешнему виду Анна никак не подходила старику в дочери.
Тут в дом вбежала чумазая девчонка и сразу объявила:
– Меня зовут Света!
– Вот моя внучка, – не скрывая удовольствия, произнес старик и усадил девочку себе на колени, – моя помощница, моя надежда.
В дом вошла Анна. В тарелке у нее была картошка, куриные яйца, зелень и два свежих огурца, аромат от которых тут же заполнил весь дом.
– Пока я тут готовить буду, – обратилась к нам Анна, – вы можете на пруд сходить, искупаться с дороги.
Вдоволь накупавшись, мы возвращались. Я плелся за братом по узкой протоптанной тропинке. «Какой прекрасный вечер, – думалось мне, – и почему я не чувствовал этой красоты, не вдыхал этого необыкновенного воздуха, когда служил здесь солдатом». Мне тут же вспомнился Фрол. Я предположил, что именно сюда, к этой Анне он убегал в самоволку. Вот он-то, наверняка, наслаждался всем этим, купался по ночам в пруду с этой красавицей, валялся с ней в стогу. Мне даже вспомнилось, каким Фрол был счастливым. Как от него пахло, когда сеном, когда деревенским домом, а порой, когда он возвращался под утро, на спине его гимнастерки выделялись зеленые следы свежей травы.
«Да, – думал я, – в каком счастье купался Фрол».
У дома громкими возгласами нас встретила Света. Она, веселая и возбужденная, была рада нас видеть. Видно, не часто ей приходилось встречаться с гостями.
Стол был накрыт, запах жареной картошки, испытывал наше терпение и заставлял глотать слюнки. Брат принес из машины бутылку армянского коньяка. Все сели за стол. Выпили. Старик выпил с удовольствием, разглядел бутылку и заключил:
– Наше производство коньяков, – старик поднял указательный палец вверх, – всегда славилось, а армянский коньяк – самый лучший в мире. Анна встала и скрылась за перегородкой
– А что же дочь-то
