длинноволосого юноши, больше напоминал тех левантийцев, что мне доводилось видеть: темнокожий, высокий, суровый и широкоплечий, с полоской темной щетины на выбритом черепе. Одного за другим он рассматривал усталых всадников из свиты императрицы, пока не остановил взгляд на ней.
– Императрица, – произнес он единственное слово, которое я поняла до того, как длинноволосый начал переводить. – Что вы здесь делаете?
– По дороге на нас напали, министр тяжело ранен, – напряженным звенящим голосом сказала она. – Я бы не беспокоила вас, не будь ранение так серьезно, поверьте.
Еще один левантиец из собравшихся у костра что-то пробормотал, и довольно громко. Императрица взглянула на переводчика.
– Амун говорит, это хорошо, а то они уже утомились помогать всем подряд.
Предводитель сурово взглянул на говорившего – на Амуна, как назвал его переводчик, – отчего напряженность только усилилась. Наконец предводитель обернулся и кивнул женщине, стоявшей поблизости.
– Диха – их целительница, – сказал длинноволосый переводчик, указывая на женщину. – Она посмотрит, что с министром.
– Благодарю. – Императрица кивнула своей левантийской компаньонке, которая с трудом удерживала раненого, чтобы не соскользнул с седла. – Давай, Нуру.
Девушка направила лошадь к целительнице, и полдюжины левантийцев метнулись из тени, чтобы помочь ей с окровавленной ношей. Императрица Мико смотрела на них, не двигаясь, не пытаясь снова заговорить, и в нарастающей тишине мне страшно захотелось вытащить клинок.
В конце концов главный левантиец заговорил.
– Вы здесь ради доминуса Виллиуса? – спросил он через переводчика. Слова, казалось, вытянули весь воздух из ночи.
– Нет, мы направляемся в святилище на горе. – Императрица Мико бросила быстрый взгляд на одного из своих гвардейцев. – А… доминус Виллиус здесь?
– В каком-то смысле. – Предводитель выпрямился. – Наш лагерь в вашем распоряжении, если желаете остаться на ночь, ваше величество.
Один из гвардейцев императрицы с облегчением вздохнул, и напряжение немного спало. По крайней мере, снаружи. А изнутри мне словно крепко сдавили грудь, и с губ, как вырвавшаяся желчь, слетели слова:
– Унус здесь? – разорвала тишину Кайса. – И Яконо?
Глаза всех присутствующих обратились ко мне, но Кайса только выпрямилась и ответила гневным взглядом.
– Мне кажется, вы говорили, что вы здесь не ради доминуса Виллиуса, – сказал переводчик.
– Я – нет, – отрезала императрица. – Мы встретили эту женщину в лесу. Она спасла нас от нападения.
Эту женщину. Она смотрела на меня холодно и с подозрением, и если бы не твердое намерение Кайсы остаться и найти Унуса, я предпочла бы бежать, и как можно быстрее, лишь бы не страдать от презрения Мико.
– Тор, – произнес предводитель левантийцев и отдал переводчику приказ.
Молодой человек вздохнул.
– Чувствуйте
