него так же, как и лихорадка, едва не покончившая с ним в первую неделю.
Так обстояли дела в конце 1845 года, когда торговый флот Великобритании учредил в Вальпараисо должность капеллана для удовлетворения духовных чаяний протестантской общины. Капеллан был полон решимости бросить вызов католикам, воздвигнуть в городе достойный англиканский храм и зажечь новое пламя в сердцах своей паствы. Первым его официальным деянием явилась проверка счетов загадочной миссии на Огненную Землю, которая до сих пор не дала никаких видимых результатов. Джейкоб Тодд воспользовался приглашением Агустина дель Валье и отправился в его усадьбу, чтобы дать новому пастору время поостыть, однако, вернувшись через две недели, обнаружил, что капеллан не позабыл о проверке. Какое-то время Тодду удавалось находить отговорки, но в конце концов он был вынужден предстать перед аудитором, а затем и перед комиссией, составленной из членов англиканской общины. Тодд путался в объяснениях, которые становились все фантастичнее, в то время как цифры с кристальной ясностью доказывали факт растраты. В итоге Джейкоб Тодд вернул все деньги со счета, но его репутация непоправимо пошатнулась. Для него закончились среды в доме у Соммерсов, его больше не приглашал к себе ни один из членов иностранной общины; с ним избегали встречаться на улице, а те, кто был связан с Тоддом какими-либо коммерческими делами, поспешили их завершить. Известие о растрате добралось до его чилийских друзей, и Тодда вежливо, но решительно попросили больше не появляться в клубе «Уньон», если он не хочет, чтобы его исключили с позором. Его больше не допускали на крикетные матчи и в бар «Английского отеля», от него отвернулись даже приятели-либералы. С ним разом перестали здороваться все члены семьи дель Валье – все, кроме Паулины, с которой Тодд изредка обменивался письмами.
На севере страны Паулина родила своего первого сына; письма ее выражали довольство семейной жизнью. Фелисиано Родригес де Санта-Крус, который, по слухам, все больше богател, оказался необычным супругом. Он был убежден, что Паулина, выказавшая такую отвагу при побеге из монастыря и при решении семейного спора, который окончился счастливым замужеством, не должна растрачивать свою жизнь на домашние дела, а, напротив, должна способствовать процветанию их общего дела. Паулина, воспитанная как аристократка, едва умела писать и считать, но обнаружила неподдельный интерес к предприятию братьев Санта-Крус. Поначалу Фелисиано изумлялся дотошным расспросам жены о добыче и транспортировке минералов, а также о подъемах и спадах на бирже, но вскоре уже привык считаться с поразительной интуицией Паулины. Следуя ее советам, через семь месяцев после свадьбы Фелисиано здорово обогатился на перепродаже сахара. В благодарность он подарил жене серебряный чайный сервиз, изготовленный в Перу, весом в девятнадцать килограммов. Беременная их первым ребенком Паулина, которая едва могла передвигаться из-за потяжелевшего живота, отказалась
