ведь они исходили от друга.
– У меня есть правило – оплакивать погибших не раньше, чем война закончится. Но вчера было тяжело. Кастора спас мне рассудок. Он был хорошим человеком. Подумать только, наши безмозглые солдаты закололи его штыками до смерти. Он не должен был умереть. Попасть в плен – пускай, но не умереть.
– Да, он много значил для тебя, – мягко сказал Тадеас. – Как друг и своего рода врач. Какую форму приняло безумие на этот раз?
Тадеас подался вперед, вглядываясь в стеклянный глаз Идриана, как хирург.
– Детский смех.
– Такого я не припомню.
– Это в первый раз.
– Я должен сообщить об этом в министерство, – сказал с несчастным видом Тадеас. – Ради твоей же безопасности.
Идриан схватил Тадеаса за руку:
– Не надо. – Ему совсем не хотелось, чтобы врачи из министерства оторвали его от друзей, заперли в лечебнице для психов и следили за каждым его шагом. – Со мной все будет в порядке.
– Безумие не ослабит твою способность сражаться? – осторожно спросил Тадеас.
Идриан фыркнул. Тадеас знал ответ наперед.
– Нет, конечно нет.
– А если бы ты знал, что ослабит, то сказал бы мне?
– Да.
Тадеас с сомнением посмотрел на него:
– Может быть, это отклик твоего разума на смерть Касторы и со временем все уляжется само собой. Твой глаз еще полон цвета и не меньше двух лет будет вызывать резонанс. За это время ты подыщешь другого мастера.
Идриан сглотнул, подавляя тревогу и неуверенность. Он не стыдился говорить о таких вещах с Тадеасом, просто в этом не было надобности. Тадеас и без того знал обо всех его бедах. Вместо этого он сказал:
– Буду надеяться.
Пришлось сдержаться и не обмолвиться ни словом о канале феникса. Обычно он доверял другу любую тайну, но к обещанию, которое дал Демиру, решил отнестись серьезно. Ни одно слово об этом деле не сорвется с его уст, но и сам он постарается больше не думать о тайне, чтобы не туманить свой разум. Если годглас исчезнет, ему конец. Нет смысла все время возвращаться мыслями к этому.
Тадеас покачал головой и дотронулся до плеча Идриана:
– Мне жаль. Когда война закончится, я помогу тебе разобраться с министерством и найти нового мастера.
– Приятно слышать, – ответил Идриан. Хорошо иметь друга, который заботится о тебе. К пробивникам и их потребностям в армии относились с большим вниманием, и все же члену семьи-гильдии было легче добиться своего, чем простому солдату. – Иногда я спрашиваю себя: сошел бы я с ума, если бы не потерял глаз?
– А я спрашиваю себя: смогу ли я сдержать и не убить твоего отца, если когда-нибудь встречу его? – фыркнул Тадеас. – Даже не знаю, как ты справляешься с этим.
– Министерский трибунал не одобрит отцеубийства.
– Только если тело найдут. – Тадеас взглянул на карманные часы. – Стекло меня дери, я же опаздываю
