доме было уютнее и спокойнее. Засыпая, она все думала о падре Гаэтано, о его руке на подлокотнике кресла, о кольцах на больших пальцах. Прежде Полина никогда не видела, чтобы мужчины носили украшения подобным образом. Наверняка с этими кольцами была связана какая-то история, и отчего-то становилось жаль, что узнать ее не получится.
Глава 13
Солнечный свет, бьющий прямо в окно, разбудил Полину. Открыв глаза, она посмотрела в белый потолок и вспомнила, где находится. Девушка вытянула руку из-под одеяла, выключила лампу на столике и прислушалась. В доме стояла тишина, слышался лишь шум прибоя и крики чаек за окном. Полина выбралась из постели, зашла в ванную и долго умывалась ледяной водой, освежая не только лицо, но и мысли. За неимением расчески волосы пришлось кое-как распутать пальцами и собрать в хвост. Вчерашняя встреча с Гаэтано все еще отдавалась жгучим стыдом, и совершенно не хотелось встречаться с ним утром, при ярком свете, обнажающим всю неловкость ситуации.
Постояв с добрую минуту уткнувшись лицом в полотенце, Полина повесила его на железный крючок и вернулась в комнату. Тщательно заправив кровать, она взяла свои вещи, приоткрыла дверь и снова напряженно прислушалась. Тишина, ни звука. Приободрившись, она на цыпочках спустилась по лестнице и на последних ступеньках быстро оглядела гостиный зал, ожидая увидеть где-то черную фигуру. Но, к счастью, не увидела. Теперь, когда живой солнечный свет щедро лился в окна, обстановка не выглядела настолько уж мрачно-средневековой. Вторая половина гостиной, накануне утопавшая в непроглядном мраке, была обставлена как вполне современная кухня-столовая, правда, вся мебель, включая массивный обеденный стол, также была выполнена из тяжелого темного дерева. У стены напротив лестницы, там, где гостиная переходила в столовую, стояло большое кресло, обитое темно-синим бархатом. Кресло в стиле королевы Анны, то самое, на котором сидела маленькая девочка в белом платье со старой обрезанной фотографии.
С ощущением, что увидела призрака, Полина подошла к креслу, коснулась кончиками пальцев обивки на спинке. Затем осторожно присела на мягкое сиденье, положила руки на подлокотники, прикрыла глаза и попыталась представить людей, мужчину и женщину, стоящих по бокам. Сквозь полуопущенные ресницы она увидела размытый черный силуэт – со двора в дом зашел падре Гаэтано. Заметив свою гостью в кресле, он остановился на расстоянии и сказал:
– Доброе утро.
– Доброе, – эхом ответила она. – Скажите, вы знали мою тетю?
– Да.
– Как ее звали?
– Варвара.
Мгновенно вспыхнувший гнев проступил румянцем на щеках, как след от пощечины. Полина вцепилась в подлокотники так, что побелели костяшки пальцев и, глядя с гневным прищуром на мужчину, процедила:
– Что тут происходит, черт побери?! Почему никто не знает, как ее звали, и все просто перебирают имена на букву «в»? Если вы тут сговорились врать, почему бы не договориться о главном – о правильном
