Но, как истинный сын своего отца, добился только того, что весной была развязана новая военная кампания, куда герцог и отправился с полным удовольствием, справедливо полагая, что с женитьбой, в принципе, все уже утряслось, и, как только её высочество надумает ехать в Анжу, он тотчас вернется.
Со своей стороны, Виоланта тоже не спешила к семейному очагу. Сборы приданого, новый гардероб, достойная свита… Потом пришло известие о скоропостижной кончине отца Телло… А тут уже и осень, холода, внезапная простуда… Морское путешествие стало представляться слишком опасным из-за чего, в итоге, арагонская сторона сообщила, что встречу следует организовать на франко-испанской границе, куда невеста сможет прибыть не ранее декабря.
Герцог остался крайне доволен таким поворотом дела. К декабрю он и сам собирался отступить на зимние квартиры, поэтому, желая отблагодарить будущую герцогиню за деликатное промедление, на встречу не поскупился.
Уже в начале месяца жители Тулузы могли с интересом наблюдать за богатейшим обозом, тянущимся через их город к границе. Многие, как паломники, двинулись следом, чтобы собственными глазами увидеть обустройство чудо-лагеря, и, вернувшись, рассказывали обо всем, благоговея от восторга.
Тут, действительно, было на что посмотреть.
Самый большой шатер – бело-синий, затканный золотыми крестами по белому фону и геральдическими «шишками» по синему, – выделялся не только размерами, но и богатством драпировок и привезенной утвари. Здесь принцесса должна была передохнуть, прежде чем отправляться дальше, поэтому, в знак особого почтения, всё внутреннее убранство было выдержано в желто-оранжевых тонах арагонского дома и украшено с той избыточной роскошью, которую многие тщеславные мужчины, желая произвести впечатление, считают необходимой.
Тяжелые кованые сундуки-гардеробы с французскими нарядами для принцессы были привезены в таком количестве, что их хватило бы на целый двор. Только меховыми накидками и плащами оказались заполнены доверху целых два сундука, чтобы будущая герцогиня могла представать в новом облике хоть каждый день. Точно так же герцог поступил и с драгоценными украшениями, наполнив ими до отказа большой ларец мавританской работы, при котором неотлучно находились два стражника.
Почти половину шатра занимал огромный дорожный алтарь, также выдержанный в испанском стиле, раскладная кровать, венецианские креслица, так густо обложенные по сиденью подушками, что сесть в них уже не представлялось возможным, да ещё пара столиков с угощениями. Всё остальное пространство устилали ковры.
С самого утра в день приезда принцессы в шатре полыхала жаром небольшая печь и «дышали», подогреваясь теплым вином, придворные дамы будущей герцогини. Им было строго-настрого наказано встретить арагонскую принцессу с тем же почтением, что и королеву, и теперь разомлевшие от тепла дамы со смехом обсуждали, надо ли воспринимать слова герцога буквально или он хотел сказать больше того, что сказал, поскольку нынешнюю королеву Франции мало кто почитал.
За главным шатром полукругом расположились шатры поменьше. И хотя выглядели
