в роскошных кабинетах и проедающих наследственные капиталы, нажитые их отцами и дедами более реальным путем, ничуть не похожим на рекомендуемые фантазерами-внуками, этими сибаритами в жизни, науке и искусстве.
Она глядела на него во все глаза и слушала, затая дыхание.
– Однако, пора идти пить чай! – вдруг оборвал свою речь Николай Леопольдович и встал со скамейки.
Они сидели в саду.
Ей хотелось удержать его, хотелось попросить его продолжать, но она не решилась.
Задумчивая последовала за ним на переднюю террасу.
«Он знает этот путь – истинный, верный! – думала она. – Надо будет заставить его высказаться».
Это было не так легко исполнить, как она предполагала.
Гиршфельд был на стороже.
Он умышленно несколько дней подряд уклонялся от продолжения начатого разговора.
Попытки княжны возобновить его были безуспешны.
Она выходила из себя.
Он знал, что делать. Он искусно подготовлял почву, на которой намеревался сеять.
Княжна слушала его с каким-то благоговением, увлекалась его речами, привязывалась к нему.
Наконец она не вытерпела.
– Какой же, по-вашему, настоящий верный путь для постижения успеха в жизни? – раз прямо спросила она его.
Он молча, пристально начал смотреть на нее.
– Говорите же! – с какой-то внутренней болью в голосе вскрикнула княжна.
Он понял, что время наступило.
– Путь наживы, – медленно начал он. – Жизнь – это борьба за существование. Все средства хороши для достижения единственного рычага земного счастья – богатства. Золото, золото, золото в наше время – все.
Она пронизывала его испытующим, ненасытным взглядом. Это взгляд поднимал бурю страсти в его сердце.
– Гений, талант, нравственность, честь, добродетель – понятия условные, – продолжал он. – Их представители, не запасшиеся презренным металлом, глохнут в тиши, затертые людскою волною, спешащей на рынок – этот форум современной всемирной империи, иногда лишь оцененные потомством. Какая приятная награда для гниющего в земле! Прочтите биографии поэтов, писателей, художников, изобретателей, ученых, и вы убедитесь воочию, что неизвестность и нищета, или унижение и ползанье перед сильными и богатыми был удел при жизни этих благодетелей человечества, оцененных по достоинству лишь после смерти. Для кого работали они, для кого трудились? Опять же для представителей золота. Их гениальные произведения стали добычей избранных богачей, их вдохновенные звуки нежат слух сибаритов, их изобретения дали возможность обладающим миллионами нажить другие миллионы, их картины украшают стены палат миллионеров. Лучшей похвалой артистического произведения служит фраза: оно ценится на вес золота. Великий Пушкин, произносят как высшую похвалу его современные почитатели, получал по червонцу за строчку. Золото, значит, мерило всего.
Он остановился перевести
