жизни.
– Поля, тебе нужно услышать зов и переместить душу в сад забвения – прошептала я.
– Это ещё кто? – буквально прошипела она, озираясь по сторонам.
Поля оскалилась по-звериному, начала принюхиваться и закричала снова. Толкнув ногой гроб и обернувшись, мёртвая уставилась прямо на нас. Она резко попыталась прыгнуть к нам, заставив подпрыгнуть на месте. Рука Златы всё ещё держала меня и потянула заглянуть обратно в зеркало, но там была лишь чернота и несмолкающие крики. Наконец-то, как если через маленькую форточку, мы вновь увидели её. Полина долбила невидимую стену, пытаясь выйти за пределы круга, в котором находился гроб. Зло не может выйти из отпетого круга или зайти в него. Злата что-то знала и поэтому начала петь тогда возле гроба, да вот я мотив не узнала. Она царапала пол и ревела кровавыми слезами, пока уж мы не начали петь прощальную. Нехотя подруга вернулась в гроб, поправила платье, легла ровно и закрыла глаза.
Мы продолжали песнь и незаметно для себя уснули.
Завывал ветер и казалось он выбьет все стёкла. Свечи погасли и наступил холод. Злата мирно дремала, но почувствовав, что я на неё смотрю, открыла глаза.
– Поздно уже, пошли в избу спать. Там кровать стоит приготовленная, нечего ночью по улице шататься – сонно пробормотала я, прикрыв глаза.
– А я? – послышалось у двери и перед нами стояла Полина. В свадебном платье, босиком, словно тень себя она пришла к нам. Её глаза налились кровью, и зверь в них бушевал. Она оскалилась и демонстративно показала клыки, показывая, что стала другой, хоть еще не до конца пробудилась. Выглядела ужасно прекрасно, только вот костлявая рука портила идеальную картину мёртвой невесты. Переводя взгляд с меня на Злату, она попыталась войти внутрь, но дом не впустил её. Как невидимая преграда между нами, защита работала.
Недовольный визг заставил вздрогнуть и отойти подальше. Она шипела и царапала ногтями по стенам дома, а затем замерла, увидев крест на двери. Именно он и не пускал её. Улыбнувшись, попыталась языком его слизать, но он обжёг его, и упырь завизжала ещё сильнее.
– Подруженьки, впустите погреться – мягко обратилась она к нам.
– На улице не так холодно, там постой – почти так же мягко ответила Злата.
Полина засмеялась как ненормальная, повторяя: «Там постой, там постой, там постой, там постой», затем также резко сломала сосульку и швырнула в Злату. Не ожидая этого, подруга упала, свалив травы. Струйка крови побежала по одежде, кровь как бусины падали на пол.
– Впусти меня, я тут совсем одна – фальшиво донеслось до нас. Порез оказался не сильным, но довольно серьёзным. Я прижала руку к шее подруги, пытаясь найти хоть что-нибудь, чтобы остановить кровь. Скатерть подошла. Злата злобно посмотрела на Полину. Вся ярость была написана на её лице, она знала, что от пореза не умрёт. Дома баб Лена всё заговорит, и рана начнёт затягиваться,
