даже не говоря, что умеет. Сколько не пытала её, ни словом не обмолвилась. Поменяла фамилию и забыла. Её фамилия мне не подходила никогда, как только стала совершеннолетней, я вернула бабушкину – Исаева.
Почувствовав руку на плече, я вздрогнула.
– Иль призрака увидела? – с грустью спросила Злата, улыбнувшись. Подошла молча к Поле, поцеловала её в лоб и села на стул рядом, взяла её за руку, словно пытаясь отогреть. Вскоре раздалось пение бывшей подруги, сотканная из боли и слёз песня разлеталась по избе, взывая к нашим силам, нашему роду и нашей памяти. Одна из нас ушла, ушла слишком рано при странных обстоятельствах. Злата резко стала взывать к душе не упокоенной. Бабушка говорила, что нельзя такого делать дух покойника, убитого насильственной смертью, станет злой и живым не будет покоя.
– Зачем? – крикнула я, попытавшись прервать её.
– Тебя, ведьма, не спросили – только она произнесла эти слова, как хлёсткий ветер порывами начал царапать лицо, руки, выгоняя из избы. Дух Поли бесновал и хотел, чтобы я ушла. Песня Златы усиливала его, рвала покой и требовала возвращения мёртвой. Это невозможно, какой бы сильной не была ведьма, мы не можем поднимать мертвецов. Не по силам нам злые чары. Нам. А Злате?
Вылетев из избы, заметила спящую за столом баб Катю, такую мирную, такую свою и тёплую. Отыскав одеяло, укрыла её бережно и прошептала на ушко, что ей тепло, что ей уютно. Что-то пролепетав во сне, она провалилась в глубокий сон, а я побежала домой. Столько снега никогда не видела в деревне, он словно слоями из одеял покрывал всё вокруг. Тот же несносный и злой ветер толкался навстречу, не давая ускорить шаг и заставляя коченеть от холода. Серые дома давили и угнетали сознание, противный фонарный свет обжигал глаза. Мне всего надо перейти дорогу и вот бабушкин дом, вот наша земля, но снег как болото начал утягивать вниз.
– Ярик, ну вот ты где – радостно закричала подруга, укрывая меня пледом – я уже всё приготовила, а тебя всё нет. Час нет, два нет, уж подумала, что на сеновал с Олегом пошла, а ты тут стоишь ворон считаешь.
– Сколько меня не было? – не поверив ушам, переспросила я.
– Два часа? Всё-таки с Олегом была? – выпучив глаза поинтересовалась Женька.
– Нет, я ходила. Жень, мне кажется, нам надо домой ехать. Предчувствие у меня плохое – начала я.
– Домой? Ну, уж нет, отбрось все свои юношеские обиды и давай хотя бы ещё несколько дней тут побудем. Там ребята заходили и на костёр звали. Один такой милый, ну, Яся! – застонала подруга.
Мне не хотелось ничего отвечать, меньше всего хотелось втягивать Женю в эту историю. Она хоть, и моя лучшая подруга, но я никогда не рассказывала ей, кто я. Молча взяла её под руку, и мы пошли домой. Дома спокойнее, бабушкин крест защитит нас от всего, а утром что-нибудь придумаю. Меня беспокоила смерть Полины и её сила, новая и чуждая Злата. Кому я вру, мне в принципе не хотелось находиться в такой момент, терпеть
