его, пела песни, успокаивая, а он тем временем подбирался ближе. Было в нём много страшного для людей. «Если встретишься с ним, то смерть свою найдёшь. Страшен он в гневе, и страшнее в раздолье. В ледышку превратит, тут же разобьёт. Осколки вьюга отнесёт к отчиму дому, а по весне растают они кровавыми следами, приковав душу мученицы, как цепями к дому». После таких историй никуда не хотелось выходить вовсе. Бабуля успокаивала, делясь, что шепотом да красотой можно задобрить Зимнего деда и дар получить. Не хотела я верить я тогда этим глупостям, а вот глупые подружки каждый вечер сбегали из дому в лес, лишь бы ещё одну силу получить. Словно она даруется каждый день. Один раз всей деревней искали их, пока плутали в соседней деревне. Заблудились, а там стемнело и не смогли вернуться. Тогда не ловили сотовые телефоны в деревне, а люди добрые позвонили бабушке на домашний, она тогда у нас была старостой деревни. Ох и отчитывала она их, так красноречиво, что все щеки порозовели, а затем напоила чаем с печеньками на тёплой кухне, морально подготавливая к разбору полётов с их родителями.
Да вот только как раскусила я на что способна, так хоть в огонь и воду, но не отдам дарованное.
– Ярик, это конечно прекрасно, что ты стоишь, любуешься, но может калитку откроешь человеку с пакетами?
Оставив воспоминания на потом, открыла замок на заборе, затем прошагала по усыпанной снегом дорожке. «И вот тут он её и унёс…». Бабушкины слова, навсегда поселившие страхи в душе, всплывали в голове с новой силой. – Барыня-сударыня, да спасибо вам огромное, ещё и дверь открыла. – продолжила шутить подруга, заходя внутрь.
– Ты же сказала, что дом возможно слегка прогнил? – недовольно донеслось сзади.
– Так и было, или так и должно было быть. Меня тут не было с того самого момента, да и родители не говорили, что присматривают за домом, они вообще не любят всё деревенское.
Отворив старый замок, мы зашли в чистое сенце, не было ни пыли, ни паутины, словно в доме живут.
– А это еще зачем? – поставив на пол сумки, спросила подруга.
– Бабушка рассказывала, такие кресты рисовали мелом или краской на всех дверях, чтобы отгонять злую силу и не впускать разных ведьм, упырей, домовых внутрь. Нечистую силу, короче. Не смотри на меня так, я лишь говорю, что знаю. И не вздумай стирать, это от бабушки осталось.
Женя молча подошла и обняла меня. А что тут скажешь? Мне хотелось быть в её доме, хотелось почувствовать, что она рядом. Погода начала ухудшаться, и пора бы включить отопление, распаковать вещи. Просторное сенце было центром, их него можно попасть в избу, погреб, кухню и туалет. Родители говорили, что план дома весьма неудачным для продажи – «солнышко».
Помню рассказы о том, как тяжело было строить и облагораживать его, что якобы тут нашли мёртвую девушку и пока вызвали полицию, тело пропало. Моя бабуся тогда еще ребёнком была, но она с самого детства повторяла: «Не отращивай косы или та за тобой придёт».
Однако, все комнаты были убраны и нам оставалось
