во время казни назначен сановник Вэй-чжэн. Так вот, если хочешь спасти свою жизнь, немедленно отправляйся к императору Танов – Тай-цзуну, у которого этот сановник состоит министром. Если император прикажет ему проявить милосердие, ты спасен.
Выслушав предсказателя, Царь драконов простился с ним и ушел, едва сдерживая слезы.
В это время огненно-красный диск солнца уже опустился за горизонт, и на небе засверкала луна.
Вы только взгляните:
В долинах расстилаются туманы,
А горы сделались пурпурно-алы.
В гостинице ночлега ищет путник,
И вороны домой летят устало.
И гусь дикий, молодой, отстав от стаи,
Здесь отдыхает на песке нагретом,
На небе Млечный Путь блеснул звездами,
И третью стражу отбивают где-то.
Вот огоньки мелькают одиноко
В далеком и заброшенном селенье.
Спят бабочки, и улицы безлюдны,
И нет в домах ни шума, ни движенья.
В буддийском храме дым из труб выходит,
По ветру вьется смутной пеленою,
И тень цветов проходит по решетке,
Освещена спокойною луною.
Мерцают звезды; полночь над вселенной, —
Страж ночи происходит смена.
Царь драконов реки Цзинхэ не вернулся в свое водное царство. Он продолжал оставаться в воздухе до тех пор, пока не наступил час крысы. Тогда он привел свои волосы и бороду в порядок и очутился как раз перед императорским дворцом. А в это время императору приснилось, что он вышел из дворца погулять в тени цветущих деревьев и вдруг увидел Царя драконов, в образе человека, который выступил вперед и опустился перед ним на колени.
– Спасите меня, ваше величество! Помогите! – произнес он.
– Кто ты такой? – спросил Тай-цзун. – Я, конечно, помогу тебе.
– Ваше величество, – отвечал Царь драконов. – Вы – чистый дракон. Я же дракон, обреченный на смерть. Я нарушил указ неба и теперь должен быть казнен вашим сановником Вэй-чжэном. Вот почему я и обратился к вам. Умоляю вас, ваше величество, спасите меня.
– Если тебя должен казнить действительно Вэй-чжэн, то я помогу тебе, можешь не беспокоиться, – успокоил его император.
Поблагодарив императора и отвесив ему земной поклон, обрадованный Царь драконов удалился.
Между тем, когда император проснулся, он отчетливо вспомнил все, что ему приснилось. И вот утром в пятую стражу и три четверти наступил час приема во дворце: сюда собрались все сановники, как гражданские, так и военные, и выстроились перед императорским троном. Что за величественное это было зрелище!
Окутывал дворец, дымился фимиам,
Вздымался аромат к последним этажам,
Блестели во дворце краснеющие окна,
И плыли облаков прозрачные волокна.
Такой же при дворе хранился ритуал,
Какой при Хань и Чжоу уставом строгим стал;
Такие
