для меня.
Что-то изменилось. Теперь между нами появилось совершенно другое напряжение, которое разрастается очередной пропастью. Будто он обжегся и вынес для себя урок, что от меня ему нужно держаться на расстоянии. Вот только у меня все наоборот. Я хочу понять, насколько далеко он может зайти при следующей нашей близости.
Встряхнув головой, я отчитываю себя за эти мысли.
И все же…
Будет ли у меня шанс узнать его по-настоящему? Разгадаю ли я когда-нибудь его секреты?
Официантка уходит и оставляет нас наедине.
Глеб наконец смотрит на меня, впервые после ситуации в лифте.
И я хочу сказать, в отличие от меня, ему удалось поработать над своими эмоциями, потому что теперь его лицо и взгляд совершенно нечитаемы для меня. Будто и не было той искрящейся катастрофы между нами.
Прочистив горло, я складываю на столе руки и призываю себя собраться.
– Полагаю, теперь мы можем обсудить рабочие вопросы?
Я откидываюсь на стуле, пытаясь казаться такой же незаинтересованной в его обществе. Но кого я обманываю? Адреналин во мне бьет ключом. И еще что-то горячее. Что-то похоже на… похоть, которая по-прежнему не угасает внутри.
– Тогда перейдем сразу к делу. – Глеб небрежно вскидывает ладони. – Мы выплатим денежную компенсацию в размере рыночной стоимости сносимого объекта. Либо твои клиенты могут выбрать компенсацию в виде жилья, отчего они, собственно, сразу же отказались.
Его профессиональный тон задевает меня, и, если честно, сейчас я этому рада.
– Мои клиенты – пожилые люди, – холодно чеканю я. – Люди старой закалки, которые всю жизнь прожили в своем доме и не выехали бы из него даже под гнетом пуль, одна только мысль о жизни в квартире для них – целая катастрофа.
Глеб опускает большую ладонь на стол и начинает медленно стучать пальцами по стеклу.
– К чему ты ведешь?
– Я веду к тому, что мои клиенты хотят прожить остаток жизни в своем доме. Не в квартире. Это не обязательно черта города. Уверена, они согласятся и на загородное проживание. Главное, чтобы это был свой дом.
Пальцы Глеба зависают над столешницей.
– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, Лена.
– Я не ставлю условия, а иду на уступки. И я буду благодарна, если вы учтете пожелания моих клиентов и выполните их. Это в ваших же интересах. Я в свою очередь обещаю уговорить их согласиться на ваше предложение.
Склонив голову набок, он наблюдает за мной.
– Я вот понять не могу, это смелость или глупость?
Я хмыкаю, качая головой.
– Ты хочешь сделать мне комплимент? Или запугать меня?
– Я хочу понять, что заставляет тебя быть такой отчаянной.
«Ты!» – хочется крикнуть мне, но, медленно сжав сложенные на столе руки, я усмиряю порыв.
Глеб выдерживает паузу вместе со мной, а потом кивает и произносит:
– Хорошо. Значит,
