оба ее игнорируем.
В этот момент появляется официантка с нашим заказом, но, видимо, чересчур увлекшись Глебом, она что-то пропустила мимо ушей и почему-то принесла мне нарезку домашнего сыра. Однако я решаю не ставить девушку в неудобное положение и пытаюсь сгладить всю нелепость ситуации, отвлекаясь на шпажки с сыром, виноградом и грецким орехом с предложенным в плошке джемом из крыжовника.
Сочетание вкусное.
Соленый сыр, сладость винограда и терпкий вкус грецкого ореха с ягодным джемом. То, что нужно после горького послевкусия нашей холодной беседы с Глебом.
Немного расслабившись, я позволяю себе насладиться молчаливой трапезой. Глеб тоже одобряет мое решение и принимается разрезать свой стейк, отправляя в рот сочные куски мяса.
А я даже не замечаю, как залипаю на его уверенных и точных движениях. Эти длинные мужественные пальцы, умело направляющие нож. Вены, выступающие на кулаках при движении. И массивные челюсти, хладнокровно пережевывающие мясо, сок которого остается на его красивых губах.
В этот момент я понимаю, что Глеб поймал меня с поличным, но это не заставляет меня отвести взгляд, когда он облизывает свои губы и дергает острым кадыком.
Я сглатываю следом, немного сжимая бедра из-за дискомфорта. Я бы назвала это возбуждением. Но сейчас оно причиняет мне только боль.
Сделав глубокий вдох, я скрещиваю под стулом ноги и поднимаю глаза выше, сталкиваясь с тяжелым взглядом Глеба.
– Я могу поделиться, – как ни в чем не бывало предлагает он, при этом глядя на меня, как на что-то интересное.
Мотнув головой, я прокашливаюсь и бросаю сухо:
– Нет, спасибо.
Переключив внимание на зал, я ловлю взгляд официантки и показываю на свой опустевший бокал. Девушка кивает и направляется к барной стойке, чтобы повторить.
В конце концов, я не за рулем. Да если честно, я и не помню, когда позволяла себе расслабиться. Почему бы и да?
Спустя несколько минут ожиданий передо мной появляется новый бокал, наполненный вином богатого рубинового цвета.
Я делаю глоток и, не выпуская тонкую ножку из пальцев, откидываюсь на спинку стула.
– Думаю, я тоже имею право поинтересоваться твоей… – пожимаю плечом, – новой жизнью.
Глеб промакивает рот салфеткой и озадаченно поджимает губы.
– Я, может, и потерял память, Лена, – он делает глоток воды и теперь, полностью удовлетворенный, подражает моей позе, указывая стаканом воды на меня, – но тот факт, что ты со мной была не до конца искренней, способен различить. – Глеб расчетливо прищуривается. – Не ожидай от меня излишних откровений. Я не лезу в чужую душу, если мне там не рады. И, если я не стал настаивать, это не значит, что я принял то, что ты бросила мне как подачку. Ты первая провела между нами границу. Так что теперь не переступай ее сама.
Разозлившись на его тон, я тяжело выдыхаю и делаю большой глоток вина.
– Слово свое я сдержу, – продолжает он бесстрастно. – Вас с сыном никто не тронет.
Я борюсь
