долгожданное лето… В один из дней раздался звонок. Мальчик взял трубку. Звонила папкина сестра, тетя Катя.
– Алло…
– Здравствуй, Женя. Мама дома?
– Привет, тёть Кать… Нет, на работе.
– Жень, у меня новости плохие… Бабуля совсем плоха. Месяц назад плохо почувствовала себя. Похоже, пора ей помирать пришла… Из больницы домой забрали… Две недели уже дома, хрипит, стонет. Умереть никак не может…
Она заплакала…
– Приехать надо бы вам… Попрощаться…
Женька поёжился… Тоже заплакал…
– Ладно…
На следующее утро Женя и его мать были уже в деревне. Бабушка лежала на своей кровати. Исхудавшая, не похожая на себя…
– Женя… Внучек… Приехал… Подойди. Хотела я тебя научить… Прежде… Ну ничего, справишься…
Мать взглянула на старуху с укором.
– Не дам сына… Не смей!
Повернулась к мальчику: «Женя, попрощался, иди на улицу»…
– Подойди… Просто дай мне руку… И всё… Не бойся…
Женька отступил на шаг назад… Рядом стояли тётя Катя и Таня…
– Больно мне… Дай… Руку…
Вдруг, оттолкнув двоюродного брата, вперёд, к постели бабушки подлетела Танюшка. Она схватила протянутую руку старухи. Правая рука колдуньи крепко держала левую руку девочки…
– Ну так, значит судьба…
Она тихонько что-то прошептала… Слёзы потекли из глаз девочки…
– Баба, бабуля…
Рука колдуньи обмякла. Она выпустила детскую руку из своей. Дыхание её успокоилось. Она закрыла глаза и вскоре тихо умерла… Дар, вместе с прилагающимися к нему бесами, был передан… К вечеру у Танюшки поднялась высокая температура. Её тошнило… Болело всё тело… А утром она проснулась другим человеком…
Женькина жизнь продолжалась…
МЕЖДУ НЕБОМ И БЕЗДНОЙ…
Началась эта удивительная и странная история ранним апрельским утром… Туманная дымка окутала одинокие, зияющие пустыми глазницами окон покосившиеся избушки почти заброшенной деревеньки, скрывая первые рассветные лучи восходящего солнца. Туман медленно расползался по тёплой земле, покрывая своей непроглядной сыростью и близлежащий лесок с набухшими, готовыми выпустить свои нежные, ещё клейкие листочки, деревьями, и заросшую грунтовую дорогу, тянущуюся от дома Петровича, придавая происходящим в доме событиям загадочности и драматизма…
А случилось вот что…
С некоторых пор, мужик жил один – в родительском домишке – старом, заброшенном, уж лет двадцать как. Он перевез туда все свои нехитрые пожитки, после того, как его выставила за порог жена Петровича, Ирка, которая за много лет их совместной жизни смертельно устала от бесконечных попоек мужа. Да и с работы Виктора Петровича, вышедшего не так давно на пенсию, тоже вежливо попросили. А поскольку идти ему было совсем некуда, тут и обосновался. Жил дедок огородом. Изредка выбирался в ещё жилое село, расположенное,
