превратилась в проблему международную.
На тот момент Франция традиционно считалась покровительницей католиков во всём мире, у православных же во всём мире также был свой традиционный покровитель – Россия. В результате конфликт отражался не на престиже греческого или католического настоятелей храма Рождества, а на престиже Франции как покровительницы католиков и престиже России как покровительницы православных.
Турция, судя по всему, должна была бы проигнорировать требование французского императора. Во-первых, принадлежность ключей от входа в Вифлеемскую базилику была сугубо внутренним вопросом Турции, так как храм находился на её территории, а не на территории Франции. Во-вторых, какие-либо межконфессиональные разногласия не попадали под юрисдикцию светского лица, коим являлся император Франции. В-третьих, даже с учётом признанного покровительства императора Франции над католиками, правительство Турции могло переадресовать французские претензии непосредственно императору России: дескать, нам, мусульманам, вообще всё равно, чей настоятель будет главным в Вифлеемском храме, так что разбирайтесь между собою сами.
Впрочем, в действительности турецкое правительство попыталось дистанцироваться от участия в решении проблемы храма Рождества. Однако император Франции проявил настойчивость и очередное своё требование к туркам подкрепил отправкой в Константинополь новейшего французского линкора «Шарлемань»95.
В конце концов турки согласились отобрать ключи у православного епископа.
Как должна была поступить Россия в этой ситуации? Не обратить внимания на вбитый гвоздь? Согласиться с тем, что в результате один католический паломник становится выше по статусу, чем тысяча православных?96
Тогда в Константинополь срочно прибыл специальный российский посланник князь Меншиков, который потребовал от турецкого правительства восстановления status quo. Султан вроде бы прислушался к пожеланию России и отправил в Иерусалим новый фирман, возвращающий грекам ключи от храма. Но внезапно оказалось, что местные власти игнорируют султанский указ, и ключи по-прежнему остаются у католиков97.
По логике российского правительства, если в столь важном вопросе, который из-за французского императора приобрёл международное значение, не работают турецкие фирманы, то вместо них должен начать работать международный договор. Поэтому турецкому правительству было предложено заключить конвенцию, согласно которой подтверждалось бы право российского правительства ходатайствовать в пользу православной церкви на территории Турции98, а соблюдение status quo палестинских храмов становилось бы для Турции межгосударственным обязательством99.
Турция на это ответила категорическим отказом, усмотрев в российском предложении грубейшее
Луи-Наполеон начал расшатывать палестинский status quo ещё в 1850 году, когда приказал генералу Апику, послу Франции в Турции, «решительно напомнить султану о неприменимости древних привилегий латинян». Кампания по отнятию ключей от Вифлеемского храма фактически продолжалась в течение двух лет. Визит линкора «Карл Великий» (Le Charlemagne) в Константинополь состоялся в июле 1852 года, официально корабль прибыл якобы для его осмотра султаном.
В палестинских храмах «…в 1831 году было 4 католических богомольца на 4000 богомольцев греческих» (Архимандрит Леонид Кавелин. Старый Иерусалим и его окрестности…, с. 189).
«Эти колебания очевидно выказывали двуличие турок, и вскоре мы убедились, что они, стараясь провести нас льстивыми уверениями, не только были готовы сделать новые уступки в пользу Франции, но даже были связаны положительными обязательствами, принятыми на себя тайно от нашей миссии и, по всей вероятности, без ведома самого султана» (Богданович М. Восточная война 1853—1856 годов. СПб., 1876. Т. 1, с. 22).
Из проекта конвенции, переданной спецпосланником князем Меншиковым в Константинополе: «Ст. 1. Императорский Всероссийский Двор и Блистательная Порта, движимые желанием предупредить и устранить навсегда всё, что могло бы подать повод к спору, недоразумению либо несогласию, насчёт льгот, прав и преимуществ, дарованных и обеспеченных Оттоманскими Падишахами, в их владениях, Православной Греко-Российской Вере, исповедуемой всею Россией, а равно жителями Молдавии, Валахии и Сербии и другими христианами, подданными Турции, постановили на основании настоящей конвенции, что Православная Христианская Вера будет постоянно пользоваться покровительством Блистательной Порты и что министры Императорского Всероссийского Двора будут, как и прежде, облечены правом ходатайствовать в пользу церквей константинопольских и других, а также в пользу духовенства, каковые просьбы будут уважены как приносимые от имени соседней и искренно дружественной державы».
Из проекта конвенции, переданной спецпосланником князем Меншиковым в Константинополе: «Ст. 5. Его Величество, ныне благополучно царствующий Султан, находит нужным и справедливым утвердить и укрепить новым фирманом… постановления… с означением Святынь, предоставленных православному исповеданию и его служителям, на основании их древних прав и тех, коими пользуются издавна духовные лица римско-католического исповедания, и потому Блистательная Порта обещает и принимает на себя обязательство в том, что помянутые фирман и хатти-гумаюн в том самом виде, в каком они были сообщены Императорскому Всероссийскому Двору, будут буквально исполнены и впредь соблюдаемы в точности».
