репрезентативными и публичными, а те, что расположены в глубине дома, – приватными, доступными для узкого круга родственников и друзей.
На заднем дворе просторных южных домов строили жилье для рабов. Размер и стиль таких построек варьировались в зависимости от региона. Сохранилось очень мало домов рабов XVIII века, а те, что дошли до нашего времени, как это уже происходило накануне великой перестройки, претерпели серьезные изменения уже в XIX веке.
Большинство домов представляли собой бревенчатые постройки с утрамбованным земляным полом, единственным окном и, иногда, с погребом, покрытым досками[8]. В Чесапике в самом начале XIX века бревенчатые дома совсем не обязательно говорили о том, что у владельца не хватает средств, или о его низком социальном статусе. Многие мелкие землевладельцы жили в бревенчатых домах. Но поскольку разбогатевшие плантаторы перестраивали свои дома в новом и современном стиле, то постепенно постройки из бревен стали считаться признаком бедности или, того хуже, рабства.
В доме раба все же могла быть не одна комната. В таком случае помещения отделялись друг от друга досками, а в предназначенное для сна необустроенное помещение наверху – чердак – можно было попасть по лестнице. В таком случае чердак представлял собой дополнительное спальное помещение. Наиболее распространены были дома с двумя комнатами, разделенными камином и дымоходом, – такое расположение получило образное название «переметная сума». Каждая комната имела отдельную переднюю дверь и заселялась одной семьей. В двухкомнатном доме, как правило, был второй этаж; иногда две комнаты на первом этаже отводили под кухню и гостиную, а наверху оборудовали две спальни. Однако гораздо чаще кухня находилась в соседней пристройке, и тогда семья занимала все четыре комнаты. Количество живущих в доме изменялось от плантации к плантации, иногда достигая 10 человек на комнату.
Такие дома для рабов располагались на расстоянии от большого дома или среди служебных построек – кухни, маслобойни, коптильни, прачечной, конюшни. Если эти жилища не попадали в поле зрения, то рабы получали больше свободы в выборе планировки и метода строительства. По этой причине иногда встречаются постройки с явными следами африканской культуры, например, в Чесапике, где прослеживается древний обычай Центральной и Западной Африки выметать мусор со двора вокруг дома для того, чтобы обеспечить дому процветание. Этот обычай не был знаком англо-американскому домашнему устройству XVIII века.
В колониях почти все, от рабов и наемных слуг до богачей, жили в двухкомнатных домах. В северных колониях на один дом приходилось примерно шесть или семь человек, включая хозяев, слуг и прочих жильцов. Не стоит рассматривать эти жилищные условия как проблему Нового Света. Так жили в те времена повсюду. Нужно принять тот факт, что многие небольшие постройки смогли избежать разрушения. Парижский архитектор XVII века, служивший при дворе Генриха IV, человек на пике карьеры,
Для британских читателей: американский погреб – это не привычное нам помещение под землей. Это небольшое углубление менее метра в ширину и глубину, приспособленное для хранения корнеплодов в прохладе летом и предотвращающее их замерзание зимой.
