мечтать, – добродушно улыбнулся Алексей.
– Только мечты у тебя дикие… Так говорить про собственного сына или внука. На гусеницы намотать… Да и про пьянки-гулянки…
– Отец, там я видел, как наших далеких потомков, лет через двести, просто расстреляют в подвале. Всех. Включая женщин и детей.
– Ты рассказывал. Хватит. Думаешь, мне это приятно слушать? – нахмурился царь.
– Кому много дано, с того и спрос велик. Всевышний вручил тебе и мне, как твоему наследнику, эти земли. Зачем? Каков его промысел? Только лишь для того, чтобы мы пили и гуляли? Серьезно?
Петр промолчал.
– Я так мыслю: пусть кого-то из наших потомков тихонько прибьют, если дурью станет заниматься. Главное, чтобы страна в смуту не погружалась, продолжая развиваться как следует, и династия удержалась. Принцип выбора меньшего зла.
– Я бы никакого выбирать не стал. Зло, оно и есть зло.
– Представь. Я сошел с ума и начал пытаться вернуть Россию к старине. К тому, как жили и воевали полвека назад. Уничтожая, руша и обесценивая все, что уже сделано. Как ты поступишь? Махнешь рукой в надежде на чудо великого «авось» или сам мне голову оторвешь?
– Я не хочу про это думать, – еще сильнее нахмурился царь. – И тебе невместно – еще накаркаешь…
– Ладно, – усмехнувшись, махнул рукой Алексей. – Пойдем уже к ним. Пора торговать лицами…
Город же отдыхал.
По случаю конференции инженеров сделали выходной день. Вот и Николай гостил у своего дяди.
Тот вырос.
Сначала стал мастером. А потом и на инженера прошел аттестацию. И теперь находился там, в кремле. А он – тут, у него сидел дома. В ожидании, так сказать. Очень было любопытно узнать, что же там такого на конференции скажут. Ради чего их всех собирали?
– Чай будешь? – спросила тетя.
– А? – словно очнувшись, вынырнул из своих размышлений Коля.
– Чай, говорю, будешь?
– Да, не откажусь, – охотно согласился он, вставая с дивана.
Дивана…
Их семья очень прилично поднялась из-за него и дяди. Один – инженер, второй – профсоюзный лидер. А ведь лет двадцать назад – простые крестьяне.
Бедные.
Балансирующие на грани выживания. Не от хорошей жизни дядя подался в Москву на заработки. Да и племянник тоже.
Николай подошел к столу.
Сел чинно.
Налил себе в чашку заварки и, поднеся к самовару, подлил кипятку.
Чай.
Для простых людей он покамест был еще слишком дорог, но их семья его могла себе уже позволить. Но пили не в чистом виде. По обычаям, заведенным царевичем, мешали со всякими сушеными ягодками, травами и прочим. Вот и сейчас – рябинки сушеной подсыпали в заварной чайник.
