свой нос куда не надо хотя бы секунд пять?
Димпл мрачно посмотрела на подругу, словно собиралась вытянуть из нее еще что-нибудь, но, поскольку продолжения не последовало, пожала плечами и закурила. Некоторое время они ехали молча, и дым заполнял пространство между ними.
– Так и что…
– Димпл!
– Да я просто хочу спросить: как ты думаешь, изменился ли Саджив! Ну чего ты сразу!
– А-а-а, – расслабилась Амина и попробовала представить себе тощего мальчишку, с которым они не хотели играть в детстве, или подростка, которого видели всего два раза. – Не знаю. Наверное, такой же. Молчаливый. С лошадиными зубами. Слишком маленький для такого огромного носа.
– Какая ты злая! – расхохоталась Димпл.
– Но это же правда! Нам в какой бар?
– «Хиллтоп», – ответила Димпл, и Амина застонала, подумав, что это одно из тех заведений, где посетители оценивают вновь прибывших по бренду обуви. – Знаю, знаю. Я пыталась уговорить его на «Мекку», но не вышло. Он настоял, чтобы мы пошли туда, где он сможет угостить нас ужином!
– Он собирается нас ужином угостить?! А это еще что за формальности?
– А что плохого в ужине?
– Что в этом плохого для нас, ты имеешь в виду?
– Слушай, да я вообще в шоке от нашего разговора! Сначала пыталась его уломать не в бар идти, а просто кофе попить и вдруг говорю: «Ужин? Ты угощаешь? Отлично!»
– То есть ты хочешь сказать, что у нас с Садживом свидание? – покосилась на сестру Амина.
– Пусть даже не мечтает! Всему есть предел!
В «Хиллтопе» яблоку было некуда упасть – бар заполонили женщины с идеальными лицами. Все как одна выглядели словно фотографии из серии «После», что публикуются в разделе о макияже в глянцевых журналах. Правда, посетителей сильного пола больше интересовали дамы, производившие иное впечатление. Амина разгладила на себе платье персикового цвета из ее гардероба для свадеб, которое Димпл называла «Высокая мода от Кедбери».
– Твою мать! – прошептала Димпл, и Амина увидела длинную руку, махавшую им с противоположного конца бара, темные глаза и улыбку.
– Твою мать! – повторила Амина, подумав, что Саджив явно подрос, в отличие от его носа.
Сказать по правде, Саджив Рой вырос во всех отношениях, и через полчаса беседы за столом Амина удивленно переводила глаза с его сверкающих белизной зубов (все же немного выдававшихся вперед) на загорелые руки, сиявшие так, словно были сделаны из солнечных лучей. После окончания школы он превратился в настоящего красавца: обрамленные густыми ресницами глаза на удивление контрастировали с рубашкой. На нем были джинсы и тенниски, которые, очевидно, стоили дороже итальянских ботинок. От воротничка рубашки исходил аромат ветивера и сандала, Амина чувствовала его каждый раз, когда Саджив наклонялся к ней. Девушка ощущала странное возбуждение и подозрительность. Что же это за парень, если он пользуется одеколоном, собираясь на ужин с друзьями семьи? Да, совсем не так она представляла себе их встречу. Когда он сообщил, где живет (в нескольких кварталах от «Хиллтопа»), кем работает (программистом
