жении.
Наконец доска была подготовлена к игре. После того как Нуала снова наполнила бокал Филиппа, он научил ее, как называются фигуры и как они могут передвигаться по доске.
– Единственный способ научиться – это играть и еще раз играть, – сказал он. – Ну как, вы в игре?
Нуала согласилась, что бы ни означали его слова. Сосредоточившись, она перестала обращать внимание на время, пока они двигали фигурки по доске, и постепенно начала понимать правила.
В дверь постучали.
– Проклятие! – пробормотал Филипп. – Да, входите!
В дверях стояла миссис Хоутон.
– Прошу прощения, но вы не собираетесь выпить чаю? Обычно сиделка посылала за чаем в четыре часа, а сейчас уже половина пятого.
– Это потому, что предыдущая сиделка была безмозглой дурой, а Нуала уже усвоила элементарные шахматные правила. Мы попьем чаю, а потом продолжим игру.
– Морин принесет его для вас. Будут сэндвичи с копченым лососем и огурцом.
– Отлично, миссис Хоутон. – Дверь закрылась, и Филипп посмотрел на Нуалу. – Раз уж нас так грубо прервали, не будете ли вы добры откатить меня в ванную комнату?
Филипп направил ее через дверь в спальню, где стояла громадная кровать с четырьмя столбиками, на которых было натянуто нечто вроде шелкового балдахина.
– Теперь направо, – распорядился он и указал на другую дверь. – Вкатите меня внутрь, а там я уже сам справлюсь.
Нуала изумленно смотрела на большую ванну с водопроводной трубой, отходившей от нее, и на низкую овальную чашу с цепочкой, свисавшей с потолка.
– Вы уверены, что вам не понадобится помощь?
– Все будет путем, как говорят ирландцы. Закройте дверь за собой, а я позову вас, когда буду готов.
Оставшись в великолепной спальне, Нуала на мгновение представила себя на громадной кровати, она глядела на шелковый балдахин и чувствовала себя надежно защищенной. Вдали от фермерского дома, который ежедневно находился под угрозой полицейских рейдов. Дома ее постелью служил соломенный тюфяк, а непрестанная работа с рассвета до заката была необходимой хотя бы для того, чтобы у них всегда была еда на столе. Нуала представила, каково это – иметь слуг и унитаз за дверью спальни, куда можно было незаметно облегчиться в любой момент. И, прежде всего, не жить в ежечасном страхе…
«Но хотела бы я оказаться на его месте?»
– Ни за какие коврижки, – пробормотала она.
– Я готов, – донесся голос из соседней комнаты. Нуала встряхнулась и пошла открывать.
– Все готово, – сказал Филипп и улыбнулся. – Пожалуйста, потяните за цепочку наверху.
Стараясь не глазеть по сторонам, чтобы Филипп не принял ее за тупую крестьянку, она доставила его обратно в гостиную, где Морин установила трехъярусный серебряный поднос, наполненный сэндвичами и пирожными, а также две изящные фарфоровые чашки перед диваном с парчовой обивкой.
– Чай подан, –
