ночь – утром, утро – днем и день – вечером, и так несколько раз. Мне кричали с поезда, чтобы я поторопился, но я мог лишь стоять как вкопанный и смотреть, как с бешеной скоростью к нему подбегают люди и грузят что-то в вагоны. Казалось, за несколько секунд он был нагружен, и вот его уже нет! Он умчался по железной дороге. Вдали был виден только дым из кабины машиниста.
В отчаянии я не понимал, что делать. Все выглядело каким-то наспех брошенным, кругом не было ни души. Солнце садилось за горы в пугающе красивый закат, который предвещал что-то темное. Сбежав с холма, я не увидел ни дороги, ни домов поселка. Наконец мне удалось отыскать железнодорожные пути. Еще не полностью стемнело. Я знал, в какую сторону уехал поезд, и знал, что поезд – это моя жизнь, но не спешил идти или бежать по рельсам. А как было бы здорово, если бы я управлял этим поездом. Ведь у меня был шанс! Быть пассажиром – плохой вариант, ведь это означает надеяться на других. Но тогда кто вытащит меня из этого тумана? Есть и третий вариант – наихудший.
Лежа на рельсах, я смотрел на звезды, которые становились все ярче.
– Иди сюда, скорее! Иди сюда! – слышал я шепот. Это ее голос, той хорошо знакомой мне девушки, это она звала меня и называла мальчиком. Но где же она? В поезде. Тогда почему я слышу ее так отчетливо, будто она сейчас рядом со мной? И кто она для меня? Ведь я знаю ее, но не могу вспомнить, откуда…
Стемнело, и я проснулся.
Вокруг были лишь темнота и холод. Я попытался привстать на лежанке из досок и тряпок. Мне удалось облокотиться на правую руку, и, прищурившись, я наконец начал понимать, где нахожусь. Сознание постепенно вернулось ко мне. Я в тюрьме. Я заключенный, осужденный на очень долгий срок. Моя клетка висит на металлическом тросе над темной пропастью.
Сон был намного приятнее, чем реальность, в которой я обнаружил себя.
Здесь от меня не зависело ничего. Я просто плыл по течению, стараясь не сойти с ума.
И я заплакал, заплакал от того, что проснулся.
– За что мне все это? За что?
ГЛАВА 2. Домашние клетки с приятными обитателями
Клетки были разными. В одних можно было ходить выпрямившись в полный рост, в других передвигаться только нагнувшись, а то и ползать едва ли не на коленях. В одних мог свободно лежать не один человек, а в других места было так мало, что ноги постоянно свисали сквозь прутья.
Все клетки висели над темной пропастью на стальных балках, закрепленные цепями. Это было страшно, но, поскольку нас здесь было около тысячи, чувство страха притуплялось и со временем стало совсем незаметным. Гораздо больше внимания обращали на себя соседи, и от них-то как раз чаще всего можно было ожидать неприятностей. Ближайших можно было хорошо разглядеть. Периодически их меняли.
Порой здесь появлялись невменяемые, которые раскачивали клетку на общей балке. Были случаи, когда стальные балки не выдерживали, и несколько перекрытий
