не была! Пошли!
Старая ведьма поначалу долго не могла поверить своим ушам и даже рассердилась: нашли, мол, с кем шутки шутить, охальники! Потом удивилась. Потом, поддавшись красноречию Лесовичка, застенчиво потупилась, украдкой оглядывая себя. После чего, заторопившись, кинулась собирать на стол, подметать пол и сметать со стен и потолка паутину, причем одновременно. Волхв, улыбнувшись, остановил ее хозяйский порыв:
– Вот тебе мой свадебный подарок! Держи!
И во рту ведьмы появились новехонькие железные зубы. Вместо тех, которые были выбиты Сивкой-Буркой. Мало того – глубокие морщины на лбу и щеках разгладились, став едва заметными, исчезли старческие пятна. «Невеста» будто помолодела.
– Ох! – всплеснула руками Баба Яга, чуть не ошалев от счастья. – Ах! Ух!
– Эх! – захохотал, передразнив ее, Лесовичок. После чего взвизгнул от боли и неожиданности: ведьмина метла сама взлетела и огрела его по голове.
– Действует! Действует!!! – ликуя, завопила старая карга. – И не шепелявлю больше! Ну, милый… Да за это… Согласная я! Хорошей женой буду, вот увидишь!
– Увидим, увидим… – проворчал ушибленный сват. – А пока угостила бы чем, что ли…
– Ой, да мигом!!!
И пошла веселая пирушка… И была выпита та самая бутылка шампанского. И дошло дело до ведьминых настоек и наливок… И тряслась избушка от хорового пения на троих… И громко храпел сморенный хмельным жених, уткнувшись лицом в столешницу, а вдребезги пьяный Лесовичок, игриво грозя Бабе Яге пальцем и запинаясь, тянул:
– Вспомнила бабка, как девкой была,
Целой дружине однажды дала!
Ведьма притворно краснела, взвизгивая и хватаясь за голову: что, дескать, за охальники сюда явились, напраслину возводят на честную девушку…
– Когда наутро будущий муж протрезвел, избавившись от головной боли, тошноты и сухости во рту, а также от прочих нехороших признаков похмелья с помощью пива, припасенного заботливым Лесовичком, а также волшебного посоха, встал животрепещущий вопрос: а как, собственно, осуществить оный свадебный обряд? Согласие жениха было, невесты – тоже, а вот что дальше делать?
Озорное предложение Лесовичка – явиться в ближайшую церковь и заставить попа совершить венчание, вызвало коллективный истеричный хохот, перепугавший всю лесную живность далеко вокруг. Настолько явственно представилась картина: верховный волхв-язычник, держа за руку старую ведьму (в другой руке у нее, понятно, любимое помело), смиренно просит: «Соедини нас, святый отче, узами священного брака…» Со всеми вытекающими последствиями, включая яростную ругань попа и вопли сбежавшегося народа.
Робкое предложение самого волхва, что надо поклясться друг другу в верности перед уцелевшим изображением Перуна, где-нибудь в глухом капище, затерявшемся среди дремучих чащоб, было отвергнуто уже Бабой Ягой:
– Не-а! Не согласная я! И раньше-то не верила ни в Перуна, ни в Дажьбога,
