как обычно. Стояла у самой лестницы не подходя к дверям, в сторонке.
– Всё хорошо? – спросила я поднимаясь.
Словно дочь ответила бы мне. Она же внимательно на что-то смотрела, не отрывая взгляда. Я обошла дочь и остановилась рядом с ней. Этого не могло быть и между тем происходило.
На нашем коврике лежал голубь. Мертвый, со свернутой шеей и расправленными, словно в последней попытке взлететь, крыльями. На него и смотрела моя дочь.
– Черт! – не сдержалась я. – Черт, черт!
Вытащила из кармана квитанции, попыталась завернуть в них тельце, но бумаги не хватало, мои пальцы касались холодных перьев. По коже мурашки, к горлу подкатила рвота. Не хватало ещё, чтобы меня стошнило прямо на трупик, у дочки и так впечатлений выше крыши.
– Не смотри пожалуйста! – взмолилась я.
Но Дианка смотрела. Я взяла себя в руки – чего тупила! Можно было просто сразу завернуть птицу в коврик и вместе с ним выбросить.
– Стой здесь, – сказала я Диане. – Мама через три минуты.
Мусорные баки недалеко от подъезда, бегом я уложилась за пару минут. Потом поднимаясь, пытаясь отдышаться и держась за колющий бок поняла – квитанций у меня больше нет. Ну и хрен с ним, зло подумала я. В следующем месяце заплачу.
Дианка не ужинала. Сидела смотрела на свой чай и свои макароны и не ела.
– Птичка просто состарилась, – пыталась объяснить я. – Её никто не обижал.
Моя дочь мне не верила. Уснула рано, свернувшись клубком, лицом к стене. Даже на снег смотреть не стала – а он снова пошёл к ночи. У меня опускались руки.
– Ненавижу, – сказала я покойному Вершинину. – Ты даже мёртвым отравляешь все вокруг!
И вот что делать? Идти в полицию? Что я там скажу? Что кто-то мстит мне не пойми за что, нищей разведенке, в одиночестве растящей ребёнка инвалида? Трупик им из мусорки достану?
Телефон зазвонил так резко и громко, что я подпрыгнула.
– Да! – отрывисто бросила я.
– С работы иду, – порадовала меня соседка Ксюша. – Несу бутылку вискаря и два литра газировки. Тяжело, между прочим!
– И? – спросила я переводя дыхание.
– И, и, – передразнила Ксюша. – Лёд ставь морозиться, сейчас приду, пятница же!
Я не стала говорить ей, что несмотря на то, что завтра суббота, ей то работать. Мне тоже нужна была передышка, мне нужен был алкоголь в бокале и никаких мыслей в голове.
– Только не звони, – попросила я. – Дианка спит уже. Сообщение напиши, как подойдёшь.
Сбросила звонок, достала формочки для льда, заполнила их водой и отправила в морозилку. Посмотрела, чем могу накормить голодную, наверняка, соседку, та же с работы шла, начала резать бутерброды. В дверь позвонили, как раз когда я отрезала куски сыра, пытаясь сделать их поровнее.
– Блин, – вырвалось у меня. – Просила же!
Заглянула в комнату
