мед-сестру Машу.
– Завтра ту-ту домой – воодушевлено произнес Виталик. – А там отдох-нем, кайфанем. Вот только жаль Машенька-девочка не согретая осталась разочарована она в нас. Ты бы мог…
– Да нет, пока не по силам. – парировал Марат.
– Да не все ли равно. Прижал, иди сюда родная, но думаю обидится от моего напора. Да и не интересуют их раненые солдаты, врачи, сам понима-ешь, попривычней будут. Хотя солдаты знаешь тоже разные бывают, вот ра-ди двухметрового гренадера она бы расщедрилась, сто процентов. – вещал Виталик, прицениваясь хватило бы его для Маши.
На следующий день Виталий и Марат уезжали. Маша махала из окна ор-динаторской и даже, как показалось Марату, пустила слезу. Виталик и в ва-гоне все хохмил на тему неудовлетворенной Маши.
Марат автоматически, в один голос с Виталиком, произнес:
– Прощай, Кавказ.
Они переглянулись, и поезд тронулся, громыхнув цепной реакцией столкнувшихся вагонов. Сердце Марата заскрипело, словно было встроено одним из вагоном в железнодорожный состав, и заскрежетало при мысли, что Расул где-то в беде, и он ничем не может ему помочь, кроме как пере-дать вещи Индире. При мысли о ней что-то в нем урегулировалось, словно, получив уже максимум напряжения, но наткнувшись на резиновую прослой-ку, погасило бесполезный скрежет и гул.
11
РАССТРЕЛ
План-перехват результатов не дал. Расул, понимая, что кольцо сжимает-ся, решил отпустить водителя, пожелав ему благополучно вернуться домой и посоветовав лучше переждать у родственников, совершенно не представляя, что вечером того же дня его машина подвергнется обстрелу из танкового пу-лемета боевой машины, и тяжело раненый водитель сгорит в машине. Расул, будучи в полном неведении, решил продвигаться пешком, точно не зная ни маршрута, ни своего места нахождения. Расул шел вперед, не выбирая пути, через перелески и поля, обходя дороги, становясь похожим на лесного жите-ля, не зная, куда идет, зачем идет и что с ним будет.
По прошествии трех дней, ближе к вечеру, Расул, сидя под орешником в одной из многочисленных лесополос, был обнаружен людьми в камуфлиро-ванной форме. От апатии и усталости он не оказал сопротивления, да и что он мог противопоставить группе из пяти автоматчиков. По густым черным бородам Расул догадался, кто они. После первых слов он понял, что попал к боевикам. Расул не ждал, что его примут как своего, и, ничего не скрывая, рассказал все, что произошло три дня назад, назвал имя Султана и водителя Салмана, которые смогут подтвердить сказанное. Но чем больше и красно-речивее рассказывал, тем более темнело и без того непроницаемое, ожесто-ченное лицо командира боевиков.
– Я тебе не верю– коротко произнес он, выслушав Расула и взглянув на стоящих у входа в землянку бойцов, равнодушно и как-то устало, вероятно, специально, чтобы Расул понял, приказал: – Расстрелять.
Расула внутренне тряхнуло и покорежило, словно он попал под взрыв пе-хотной мины,
