саданул. Аккурат в лоб угодил. А Бесси кольт выхватил и по курку ладонью раз-раз-раз – его излюбленный приём. Все выстрелы в один слились. Бандиты как спелые яблоки на землю посыпались. Подошли к дому, а тот полыхает вовсю.
– Я сейчас! – кричит Люк и бегом к озеру. Нырнул, вынырнул и обратно к дому весь мокрый. – Посмотрю! Может, живой кто остался!
– Сдурел?! Сгоришь ведь!
Да только Люка разве остановишь. Он в своём полку из первых был. За смелость да удаль сам президент награждал.
И прав оказался. Выносит из огня девчонку малую, годиков восемь. Испуганная, личико в копоти. А сам аж светится от радости. Живая, говорит.
Убитых трое оказалось. Мужчина, женщина и подросток. У всех злодеи головы отрубили.
– Надо похоронить, – сказал Люк.
– А бандитов?
– Эти пусть валяются. Зверьё лесное порадуется.
Нашлись и лопаты, четыре штуки. Словно кто-то их приготовил могилы рыть. Земля хорошая, плодородная, быстро братья управились, а как хотели возвращаться, один из бандитов голос подал. Раненый оказался. Смотрел на Люка затуманенным взором, кровью харкал и хрипел:
«Колья. Надо колья…»
Ну, Бесси его пристрелил без сожаления и кивнул брату: уходим.
А Джонни хоть и сопляк ещё, а парень ушлый. Говорит:
– Неплохо разбойники вооружены. Винтовки и револьверы мы забрали, а почему в карманах не пошарили? По всему видать – денежки у них водятся.
Люк мародёров не любил, отвернулся:
– Делай как знаешь.
Ну, парень и полез по карманам. А там у каждого по нескольку серебряных долларов. Целое богатство!
– Я такой пир закачу, когда вернусь! – радуется Джонни. Но Люк у него денежки отобрал и сказал, что его отцу отдаст, а то прогуляет молодой нежданные трофеи.
Девчонку на руки взял и понёс. Красавчик их встретил радостным лаем, но только ребёнка увидел, зарычал, стал на неё кидаться. Джонни его за ошейник насилу оттащил.
– Что это с ним? – спросил Бесси.
– Чужих не любит. – ответил Джонни. – А девка эта на дьявола похожа, вся чёрная от копоти.
– Тебя как звать, горемыка? – пытал её Люк, обтирая личико водой из фляги.
Девочка вырывалась, зубами скрипела, будто больно ей, но молчала.
Молчала всю дорогу, впереди Люка на коне едучи.
– Что нам с ней делать теперь? – вздыхал Джонни.
– Приедем на место, там и отдадим добрым людям.
– А если никто не возьмёт? Зачем лишний рот?
– Не возьмёт, так я возьму. Девочка вон какая ладная. Белобрысенькая. И кожица такая нежная, прозрачная. Сразу видно – породистая. Красавицей вырастет. Давно хотел семью завести. Да всю молодость на войну извёл. Не получилось ожениться.
– Какие твои годы? Ещё оженишься.
Вечер опустился внезапно,
