спасать желает.
Долго ли, коротко – дошли до ближайшей к Чернигову деревеньки. А рядом с Черниговым, верно, стоят вражьи полчища. Собрал Илья всех селян на лесной опушке, стал требовать отчета:
– Каково, по вашему мнению, положение вещей?
Молчит народ, глазами лупает. И то сказать – не до положения вещей ему, напуган, навидался за последние годы всяких страхов и от своих, и от чужих.
– Напали лютые вороги на нашу Русь-матушку, – продолжает Илья.
Народ по-прежнему молчит, ежится. Илья думает: может, не расслышали с первого раза. Повысил голос.
– Напали, говорю, вороги на Русь-матушку – так или не так?
Молчит народ. Напали – так напали, что тут скажешь?
– Что делать будем?
Молчит народ, и только по глазам видно, про себя думает: а что хошь, то и делай! Рассердился Илья, стал их укорять:
– Что же вы молчите – вы же народ! Где же ваша народная мудрость?
Молчит народ, не желает зря свою мудрость показывать. Оно и верно – покажешь раз, а потом всю жизнь ею попрекать будут.
– Ополчение надо собирать! – говорит русский богатырь.
Тут народ, наконец, очнулся, загомонил. Особенно бабы усердствуют, волнуются.
– Куда ж ополчение? Повыбьют мужиков-то! – кричит одна, с ближнего краю.
– То-то и оно, что повыбьют! А яровые кто будет сеять? – надрывается другая.
– Да хрен с ними, с яровыми-то! – вступает третья. – Озимые, озимые кто пожнет, я тебя спрашиваю?
Шумят крестьяне, ничего не разобрать, только и слышно: яровые-озимые, озимые да яровые. Любит народ русский поговорить на сельскохозяйственные темы – этого у него не отнимешь.
– Какие еще яровые? – опешил Илья. – До яровых ли сейчас, когда земля наша стонет под чужеземным игом?
Тут выходит один мужичок, бородатее прочих и, поклонившись, говорит такую приблизительно речь.
– Ты, сильномогучий богатырь, как себе сам хочешь, а нас не трогай. Сейчас Русь-матушка стонет под чужеземным игом, прогоним их, будет стонать под нашим, княжеским. Ей, кормилице, никакой разницы, а нам – тем более.
– Да вы что? – сидючи на печи, много слышал Илья о загадочной русской душе, но такого все равно не ожидал. – Вы серьезно это, или шутки шутите?
– Не до шуток нам, мил человек, – отвечает бородач. – Ты иди-ка себе подобру-поздорову сам знаешь куда, а мы как жили, так и жить будем. Не для того мы тут плодились-множились, чтобы потом нас любой-каждый в искушение вводил. Врагов у России много, а мы одни.
Оглядел Илья толпу.
– Ну что – все так думают?
Примолкли селяне, стыдно им стало. Бородача обратно в толпу затащили, тумаков ему надавали – не будь слишком умным, не позорь звание русского мужика!
Плюнул
