повариха хорошо готовит?
– Сносно, – пожала плечами Малуша.
Я с сомнением посмотрела на содержимое чугунной миски. Сколько я протяну без еды? У меня сосало под ложечкой, но отведать месива я так и не решилась.
– Дама Фотиния, вы в надлежащем виде? – Раздался за дверью голос Брэнота.
– В бесформенном платье, если речь об этом, – отозвалась я, борясь с желанием ответить непечатным лексиконом.
Брэнот вошёл не один, с ним был Дарек. В руках у рыцаря была моя сумочка.
– Я не хотел скомпрометировать вашу честь, явившись к деве в покои, поэтому взял в свидетели Дарека.
Мне было всё равно, я смотрела на сумку. Хотя, после уничтожения мобильного телефона, там не осталось ничего ценного.
Сидела на кровати (проявить знак почтения, встав? Фи, и не подумаю!), Брэнот стал напротив, расставив ноги на ширину плеч и гордо вскинув голову. Всё же его «платье» было короче моего. По крайней мере из под него выглядывали чулки и кожаные туфли с удлинённым носом. Дарек стоял рядом с господином в более скромной позе и более скромной одежде. Малуша затаилась, отойдя ближе к окну.
– Прежде чем, я верну содержимое вашей сумы, объясните назначение некоторых ваших вещей, – произнёс рыцарь.
– Я помогу открыть, – потянулась было я к сумке, в страхе что он сломает замок или оторвёт бамбуковые ручки.
– Я уже справился, дама Фотиния.
Брэнот отстранил мою руку. Сумка была открыта. Я вспомнила, что сама расстегнула молнию, когда вынимала сотовый.
– Что это? – Он протянул мне пудреницу.
Пудреница была с зеркальцем. Как здесь относились к зеркалам? В замке ни одного зеркала. Лучше не рисковать.
– Это для рисования круглых предметов, – сказала я первое, что пришло в голову. – Я прикладываю камень к бумаге и обрисовываю контур.
Брэнот, казался, удовлетворился. Он вернул мне пудреницу и извлёк второй предмет.
– Это помада. Она придаёт губам привлекательность.
– Дама Фотиния ещё не замужем, – пояснил он Дареку, а потом обратился ко мне. – Такими вещами пользуются в Мабале, но здесь, в Базелоне принято считать, что лицо раскрашивают только ведьмы и блудницы.
– Там, откуда я родом, все женщины красят глаза и губы.
Брэнот понимающе кивнул и вынул розовый маркер.
– Тоже помада, – соврала я (ещё решит, что розовая краска добывается из крови невинных младенцев и уничтожит также, как мой несчастный телефон).
– Это?
В руках Брэнота возникла упаковка лейкопластырей.
– Средство от ссадин и порезов, – я прикоснулась к царапине на шее.
– Это?
Пластина ампицилина и пластина активированного угля – обязательные мои спутники в путешествиях.
– Лекарства против простуды и боли в желудке.
Дарек, бывший помощник травника, благоговейно взглянул на
