тебе не нравится платье?
Мне так стыдно, что кожа мгновенно покрывается потом, словно пленкой. Я ругаю себя за то, что могла вообразить такую глупость. Конечно, не влечение заставило его выбрать меня, а жалость к одиноко сидящей за стойкой маленькой девочке.
– Я этого не говорил. – Затуманенный взгляд скользит по мне мучительно медленно, я вижу, как дергается его кадык, когда он сглатывает. – Подумал, что тебе в нем неудобно.
Наши взгляды встречаются на несколько секунд, и, клянусь, я готова упасть в обморок от того, как пристально он смотрит.
Пожимаю плечами, соглашаясь, стараюсь не прислушиваться к биению сердца.
– Но почему химчистка? Мы ведь прошли мимо дюжины разных магазинов.
Эйден ухмыляется:
– Верно, но ни в одном из них не найти настоящего нью-йоркского бейгла.
– Бейгла? – Я щурюсь с подозрением.
– Не удивляйся. Поверь мне: это хлеб, который может изменить жизнь.
Поверь мне. Я слышу от него эти слова второй раз за вечер. И я верю, хотя не должна.
Мне хочется верить, что человек, которого я совсем не знаю, желает мне добра, не хочет просто использовать. Если не этот человек, то кто? И почему не он?
Я уже знаю о нем больше, чем он обо мне, в этом у него нет преимущества. Глядя ему в глаза, я не замечаю зарождающегося дурного предчувствия, как и грусти, как бывает со всеми, кто меня знает, мне нравится, что от его взгляда я не ощущаю опустошения.
И так вместо того, чтобы бежать, как велит мне разум, я позволяю сердцу подтолкнуть меня вперед, надеясь, что эта ночь не станет той, о которой я буду вспоминать с сожалением.
Глава 6
Райли
Эйден дает мне спортивные штаны с эмблемой университета Нью-Йорка, а владелец уходит вглубь помещения, чтобы принести нам бейглы.
Я смотрю на серые штаны, потом на него и недоверчиво щурюсь.
Он снимает кепку, проводит рукой по непослушным волосам, и улыбка сползает с лица.
– В чем дело?
– Как ты… – Я замолкаю, опасаясь, что конец фразы прозвучит глупо.
Он не может знать, что я мечтаю поступить в этот университет, как и то, что в свободной, мешковатой одежде я чувствую себя намного комфортнее, словно дома.
Лишние вопросы приводят к неприятностям, поэтому я не спрашиваю, совпадение это или простая случайность.
Прогоняю ненужные мысли и оглядываю помещение. На полу линолеум с рисунком в виде квадратов, вдоль стен вешалки с вещами в полиэтиленовых чехлах. За кассой стоит брюнетка и время от времени включает карусель с одеждой.
Она листает старый номер «Vogue», который я узнаю, потому что хранила такой в своем тайнике, когда мама еще была жива.
На обложке фото Эйдена и анонс статьи о его любимых местах отдыха и поз в сексе. Во рту неожиданно пересыхает, и я перевожу взгляд с напечатанного снимка на живого человека и мысленно стараюсь
