Но он отстраняется и указывает на фиолетовые чернила.
– Так нравится?
Мой разум немного затуманен, но я киваю, оглядывая картинку. Она выше, чем я полагала, почти в складке ближе к паху, но выглядит классно.
Меня охватывает волнительное предвкушение, Джио велит мне лечь и расслабиться.
Я делаю это очень быстро, поглядывая на спину Эйдена. Его темные волосы торчат в стороны – идеально растрепаны, и мне хочется запустить в них пальцы. Потянуть за пряди, как он сам делает постоянно, и проверить, получится ли избавиться от своих страхов.
Боже, что со мной происходит? Мне были противны прикосновения скользкого извращенца, а от мысли о том, что на его месте будет Эйден Джеймс, меня бросает в жар.
Джио опускает тату-машинку, и я чувствую на себе его взгляд.
– Готова?
Грудь сдавливает, но я робко киваю. Машинка начинает работать, от звуков я внутренне съеживаюсь, дыхание становится прерывистым. Поверхностным.
Слышится оно, как грохот, рвущийся из груди, на лбу выступает пот. Стыд и паника кружат голову.
Сердце колотится так сильно, что больно ребрам. Боюсь, что на месте татуировки может появиться синяк. Боюсь вида крови на чернеющей коже и того, как глупо тогда буду выглядеть, показав страх.
– Расслабься ты, – бормочет Джио, склоняясь надо мной.
Я стараюсь, правда.
Стараюсь, черт возьми.
Перевожу взгляд на потолок, разглядываю пористые квадраты. Жужжание проникает внутрь меня, воздействует на скрытые чувства; звук вибрирует, я сжимаю зубы, пытаясь оттолкнуть его, но он просто меняет глубину и бежит по позвоночнику.
В горле появляется горечь от обилия загустевшей желчи, она перекрывает доступ воздуха и толкает в объятия ужаса.
– Еще минута, и все, – раздается рядом голос Джио. Интонации спокойные, призванные вернуть равновесие, но по какой-то причине я слышу совсем другое – хриплый баритон парня матери, он говорит мне что-то, прижимая к полу.
Изображение нечеткое, но слова звучат так, словно он шепчет мне их прямо сейчас на ухо. Он говорил на итальянском, но я хорошо помню фразу: «…Еще минуту, и все», – единственные слова, сказанные на английском.
Жмурюсь изо всех сил, пытаясь прогнать воспоминания, но они становятся лишь отчетливее. Пальцами сжимаю край стола. Если Джио и замечает мою панику, то ничего не говорит.
Наверное, думает, что я все еще нервничаю из-за процесса. Полагал, что, как только начнем, я успокоюсь.
Такое ощущение, что на грудь поставили свинцовую гирю. Жужжание становится громе, стирая все остальные ощущения на коже и под ней, скользит будто нож.
И вот я уже чувствую иглу. Она режет и колет и еще что-то, не знаю, что делают эти тату-машинки. Похоже на укус в месте прикосновения инструмента, боль поднимается вверх по телу, пока не ощущаю, как она обжигает легкие.
– Господи, – выдыхает Джио, когда слышит мой пронзительный вой. Отшатнувшись, выключает машинку, вижу, как Эйден поворачивается
