Степанович, расслабьтесь. Хотите выпить чего-нибудь?
Кудряшов подсобрался и решительно помотал головой.
– Да, – продолжал Виталий Александрович, – вам, наверное, любопытно услышать примеры. Грубо если только, приблизительно, то человек, в принципе способный на кражу, даже если он глушит это свое свойство социально законопослушным поведением, как правило, завистлив. Вы согласны со мной? Завистлив. Зависть, – как говорил Бальзак, – это единственный порок, который не приносит никакого удовольствия. Вы согласны со мной в том, что человека, живущего без удовольствия, легко идентифицировать? Ну вот. А дети, дети, они ведь асоциальны, как правило, потому что естественны. Значит, непременно в детстве что-то да украл. А остальное все – детали. Но – повторяю – это все грубо. На самом деле, существует масса деталей, которые в столь кратком обзоре привести не представляется возможности. Яснее стало для вас?
Кудряшов на всякий случай кивнул, хотя ни в какую систему слова учителя астрологии у него не уложились.
– Да, – сказал улыбнувшись чему-то Виталий Александрович, – а ведь Лариса теперь и сама, наверное, позабыла, с чего это она вдруг стала интересоваться астрологией. А я помню. Хотите, скажу?
Кудряшов помедлил.
– Хочу, – произнес, однако.
– Несчастная любовь, – торжествующе молвил Виталий Александрович, – несчастная любовь. Лет восемь назад Лариса влюбилась, страдала, а поскольку была девушкой довольно избалованной, никак не могла понять, почему любящие сердца не воссоединяются немедленно, почему ее желания не исполняются. А он был женат. И, как это часто бывает с девушками, Лариса подалась в область неведомого, но сулящего раскрытие тайн судьбы. Среди моих сотен и сотен учеников было всего двое-трое, у кого личная жизнь отвечала их ожиданиям. Неудовлетворенность – первый импульс к занятиям оккультными науками. Хочется узнать, что впереди. Хочется приручить свою судьбу. Когда Лариса начинала заниматься оккультными науками, она, как и все, думала, что смысл магии состоит в том, чтобы иметь под рукой средство для удовлетворения своих страстей.
– Это и в самом деле возможно? – любезно осведомился сыщик.
– В какой-то степени – да, – ответствовал учитель астрологии, – однако полностью переписать жизненный сценарий не дано никому. Кроме всего прочего, многие знания умножают скорбь, как известно. Наверное, поэтому из тех, кто начинает изучать астрологию, единицы становятся профессионалами. А у магов, достигших мастерства в своем деле, практически не возникает желания кардинально менять свою судьбу. Как правило, они ей подчиняются. У людей не хватает фантазии придумать себе идеальную судьбу и храбрости следовать раз и навсегда принятому решению. Вам еще, наверное, интересно, – продолжал Виталий Александрович, – как я познакомился с Алевтиной. Лариса тогда уже занималась у меня астрологией, но еще не оставила журналистику.
