большинство из тех, кто по-крупному проигрывает, тоже женщины. Они азартны, даже если тщательно скрывают это под своим консерватизмом и стремлением к стабильности. На самом деле, тихая гавань нужна женщинам только для того, чтобы удобнее было совершать дерзкие пиратские вылазки в бурное море. Но часто бывает так, что, найдя эту гавань, дамы забывают, зачем она им, собственно, была нужна, и поселяются здесь на веки вечные. Но это уже из области женской логики и женской непоследовательности в желаниях.
– Ну что? – примирительно сказал Кудряшов.
Лариса простодушно посмотрела на него:
– Вы настоящий мужчина, не испугались женских слез.
Одобренный, Кудряшов принял суровый вид, может быть, даже слишком суровый при данных обстоятельствах, завел машину, и они покатили дальше.
– Боже, как хорошо, – говорила Лариса, – как хорошо, когда рядом мужчина. Я так устала, знаете, Слава, я так устала быть одна и все брать на себя…
– Что ж, такая женщина и одна, – Кудряшов спохватился, стал ругать себя за банальнейшую фразу, которой не позволил бы себе и двадцатилетний пацан, но было поздно. Лариса опять захлопнула свою непробиваемую раковину.
В подъезде пшеничноусый капитан Мальцев, как видно, давненько переминался с ноги на ногу. Однако ожидание его не было заполнено полезным делом, а посему капитан по прибытии вышестоящего начальника тут же отправился за понятыми. Кудряшов с Ларисой остались ждать у двери квартиры Коляды.
Верещагина курила с такой нервной отрешенностью, что Кудряшову стало и вовсе ее жалко. Ему захотелось бросить все, сейчас, немедленно, и увести Ларису куда-нибудь, где растут тюльпаны и стоят на одной ноге розовые фламинго, где безлюдно и тихо, тепло и спокойно.
Лариса потушила сигарету, подошла к Кудряшову близко-близко, посмотрела на него снизу вверх и прошептала:
– Я боюсь.
Неожиданным для него самого жестом Кудряшов сгреб ее в охапку, и руки Ларисы замкнулись на его шее. Нескоро Лариса отстранилась:
– Сейчас сюда придут…
Кудряшов не отпускал ее. Лариса улыбнулась:
– Ты очень хороший…
… Появившиеся Мальцев и понятые могли бы убедительно засвидетельствовать, что Лариса и Кудряшов находились на вполне безопасном расстоянии друг от друга.
Сорвана печать. Открыта дверь. И все стоят, не зная, кому войти первым. Не дав затянуться замешательству, Лариса переступила порог. Прошла на кухню, потом в комнату, перешла во вторую. Постояла.
– Здесь все осталось так, как было? Как было тогда, ночью? – спросила глухо.
Мальцев кивнул. Кудряшов наблюдал за Верещагиной исподлобья. “Вот интересно, кто кого соблазняет – она меня или я ее?” Вопрос остался открытым.
Кудряшов не утруждал себя серьезными отношениями с женщинами. И более того, с годами он привык к легким, необременительным связям, в основном
