за следующий. – А здесь, на первой странице, автограф, – поделился. – Больше другого люблю его сборники рассказов.
– Наверное, вам они любопытны. Близки, – выдвинул версию координатор.
– Вероятно. Но я же не Нил Гейман. Ладно, слушайте:
«– Ну, скажем, просто предположим, если бы я отправился в паломничество к гробнице Ньярлатхотепа…
– Чёрного царя древних, который придёт в ночи с востока, но никто его не узнает? Ты о нём говоришь?
– О ком же ещё?
– Просто проверяю».
Чувствуете лёгкость слога? – с хитрецой спросил я.
– Да, написано весьма легко, – благоразумно не стал спорить координатор.
– А это ведь по мифам Ктулху. Ктулху! Говард Филлипс Лавкрафт и продолжатели. «Особое шогготское» – потрясающий рассказ: то ли стилизован, то ли нет. То ли смешной, то ли страшный. Но уважение к первоисточнику чувствуется в каждой букве. Да что там: им дышат сами знаки препинания. – Я убрал «Дым и зеркала» и перешёл к «Хрупким вещам». – Следующая авторская антология, – пояснил. – Не хуже и во многом отличная. Здесь вам и рассказы, и миниатюры, и очередное продолжение любимых народом «Американских богов». И те же стихотворения в прозе. А вот с рифмой. – И я зачёл:
Но сердца я навек лишён уже лет
шестьдесят тому,
На нём играют злую песнь, что
погружает дол во тьму.
Я с завистью смотрю на тех, кто
душу целой сохранил,
Кто не почует лунный вихрь
и не услышит этот Рил.
Способны так написать? Казалось бы, чушь, набор слов, и ритм непонятный, и рифмы странные. А слушается – идеально! Атмосфера захватывает и не отпускает до последнего знака. Гейман признаётся, что любит зачитывать «Эльфийский рил» вслух.
– Действительно, в писателе и его творчестве немало сокрыто, – задумчиво проговорил координатор.
– В любом писателе, – включился я. – А в этом – особенно. Хотелось бы мне его понять, узнать его мысли, узреть его сны, посмотреть его глазами и обдумать его идеи.
– Разве вам не довольно ваших? – удивился координатор.
– Я хочу личность Н. Геймана. Точка. Разве надо пояснять? Никто же не мотивирует своего желания приобрести автомобиль или отремонтировать квартиру, или жениться, или развестись…
– Хорошо-хорошо. Господин Гейман – отличный автор.
– Великий.
– Не спорю.
– И он велик уж тем, что первый решился ссудить собственную личность для трансмена.
Координатор молчал; видится, мне удалось-таки пробить его броню. Нужно закрепить успех.
– «История с кладбищем», – сказал я, потрясая книжкой. – Постмодернистский вариант «Книги джунглей». Бесконечно позитивная книга про… что бы вы думали? Про смерть! Слог легчайший – яснее и увлекательнее, чем в «Детях Ананси».
– Прекрасно, прекрасно. Возможности Геймана для наших «пациентов» очевидны. Но…
