Наемником я пробуду до весны. Найду нужных парней и вернусь в город.
– А потом?
– Рыбу продавать будем, – в ответ с улыбкой произнес громила. – Я рад, что горожане здесь такие дружные. Клянусь Нисмассом, с ними приятно иметь дело.
Сказав это, Харальд повернулся в кресле, и снова указал на сундук у окна. В этот раз перст его пал на башенный щит.
– Видите тот герб?
Блейк посмотрел на прямоугольный щит, собранный из толстых досок. В центре на железном поле были выбиты четыре узора закрытые рамками в форме кавалерийских щитов. Каждая рамка хранила уникальный образ: три голубых алмаза над киркой, черная голова кабана с острыми бивнями, черный котел на серебристом огне и белая лошадь, гарцующая на зеленом поле.
– Это герб лиги четырех городов: Майнингема, Борфорда, Хагвилла и Лерона. До сих пор никому не удавалось их захватить потому, что жители всегда приходили друг другу на помощь. Если бы там появился герб Готфорда, я бы не удивился. В Магории полно мелких городов, жители которых чихать хотели на соседей, но только не эти, и не ваш Готфорд.
Речь чужеземца позабавила Блейка. Как и многие гости острова, Харальд был приятно удивлен радушием горожан. Кто бы сомневался. С тех пор как на Миркхолде стали добывать риклий и кладенцовую руду, город превратился в проходной двор. На чужаков попросту стали закрывать глаза. Однако вздумай Харальд поселиться где-то выше предела бедняков, отношение к нему тотчас изменилось бы. Блейк не раз видел как какой-нибудь простак-торговец, окрыленный радушием жителей, на радостях покупал дом или лавку в городе, а потом удивлялся, что у него ничего не покупают и не зовут в гости. Улыбчивые горожане будут поглядывать с недоверием, плуты и контрабандисты попытаются облапошить, а ополчение начнет слежку. Таким Готфорд долгие годы оставался для тех, кто пытался начать в нем «новую жизнь».
– А зачем вам эти штуки над дверью? – раздался изумленный голос северянина, только теперь заметившего два позолоченных колокольчика над косяком.
– Мотыльков с кладбища завлекаю.
Харальд пригладил мокрые волосы и ухмыльнулся.
– Друиды верят, что звон колокольчиков в глуши – первый вестник приближающейся смерти. Если человек их слышит, считай, жизнь кончена.
– Не знаю, во что верят друиды, но лично мне эти колокольчики жизнь спасают, – проворчал Блейк.
– Ох, Блейк! Да я же про цветы говорю, – расхохотался северянин.
За дверью раздалось сопение. Что-то острое коснулось деревянной преграды. Блейк вскочил с кресла, попутно схватив саблю, и указал острием на вход. Харальд медленно поднялся и зашагал туда.
– Нет! Стойте! – закричал он, схватив его за руку. – Тварь бросится на ставни, если к ним подойти. Смотреть можно только сверху.
Северянин кивнул. Взяв копье, он взбежал по каменной лестнице до первой площадки. Блейк поспешил следом. Вдвоем они встали возле бойницы и стали ждать,
