Син!
– Воины Ворона не пересекали наших границ, и место встречи – не наш берег реки. Если ты поведешь воинов туда, ты нарушишь закон.
– Ты не знаешь, о чем говоришь!
Я видел в глазах отца гнев и страх.
Я повернулся к Главе У и почтительно поклонился:
– Простите, Глава У, но я должен сказать это!
– У Баолин уже достаточно погубил душ, чтобы люди перестали верить в возможность мира!
– Все, что произошло, приписали Дворцу Золотого Крыла, не У Баолину.
– Правда остается правдой. А Белый Лотос всегда защищает правду, даже ту, что не видна другим! Если ты не веришь в это, как ты можешь быть моим наследником?
Он не понимал меня. Я тоже часто не понимал его. Я опустился на колени перед отцом, зная, что его гнев утихнет, когда разум прояснится.
– Твой сын был непочтителен.
Я поклонился, чувствуя, как холод тянется по деревянному полу.
– Я не пытаюсь отговорить тебя или остановить. Прошу, выслушай меня!
– Прочь!
– Бай Син всегда был разумным мальчиком, – кашель, – пусть говорит.
Я поднялся и отдал поклон господину У, потом отцу.
– Если членам нашей семьи будет угрожать опасность, закон велит сделать все ради их спасения. Если Минчжу станет молодой госпожой Белого Лотоса, ты будешь обязан защищать ее семью. Никто не сможет упрекнуть тебя.
Несколько минут отец молчал. Потом вздохнул, гнев его исчез.
– Ты прав. Видишь, Чжичэн, мой сын куда умнее меня!
– Если ты готов защитить Минчжу, я доверю ее тебе.
– Благодарю!
Я отдал новый поклон.
– Позови Чжу-эр к нам. Время не ждет.
– Ты уверен? – Вэй-гэ ждал меня снаружи.
– Ты все слышал?
Вэй-гэ кивнул.
– Я боялся, что еще немного, и дядя откажется от тебя.
– Где Чжу-эр?
– Я отвел ее в твои покои.
Я надеялся, что мой взгляд сказал ему больше, чем могли позволить приличия, но он лишь рассмеялся и похлопал по плечу:
– Ты не заходил в Павильон Семи Лепестков уже несколько дней, и никто бы не стал искать ее там.
Вэй-гэ знал меня лучше других и, возможно, был единственным, кто понимал меня.
В моих покоях странный запах въедался в воздух. Кто-то зажег старые благовония в курильнице у стола, я залил их водой, и дым, шипя, потянулся к моим рукам. Сорванный хрип донесся с постели. Минчжу задыхалась, пытаясь освободиться от невидимых рук. Я дотронулся до ее щеки.
– Чжу-эр, Чжу-эр!
Она замерла и открыла глаза.
– Это лишь сон.
Она все еще смотрела на меня, будто я был врагом. Она отвернулась быстрее, чем я успеть вытереть ее слезы.
– Глава У зовет тебя.
Она кивнула, все еще прячась от меня.
Я вышел. Ночной воздух непривычно давил
