понял, – дошло до Николая.
Выполнил переворот и ушёл вниз. Надо попробовать скинуть с себя ракету, увеличить перегрузку и выйти из зоны обнаружения. Но на таком удалении сложно. Тем более, я не вижу пуск.
– Маневрируй, 321й. За тобой ракета на дальности 80.
– Понял. Перекладка влево.
– Смотри со мной не сойдись. Я под тобой, на 5000, – подсказывает Морозов.
Неразбериха полнейшая. Внутри как-то всё похолодело. Чувствую, что дышать стало тяжелее. Где же эта ерунда, что хочет нас сбить?
– Ещё пуск! С азимута 30°. 321й, курс 90°. 322й, разворот до курса 300°.
Резко разворачиваюсь, но перед глазами только мелькает вдали Морозов, исполняющий змейку и кульбиты.
– 321й, на предельную, 250. 322й, 150, – дал нам указание снижаться оператор.
Переворот и пикирую вниз. Угол почти 80°. Водная гладь приближается со страшной быстротой.
– 322й, азимут 40°, дальность 60. Быстрее! – вновь работает оператор.
Сейчас он вообще не замолкает. Постоянно в эфире только он. И на него можно только нам сейчас надеяться.
– 321й, азимут 60°, дальность 35.
– Скорость предельная. Предельный угол атаки, – «спокойно» сообщает мне РИта.
– 321й, азимут 70°, дальность 20.
Ниже снижаться уже нельзя, иначе разобьюсь.
Ручку тяну на себя, переламывая самолёт. А он не хочет никак идти вверх.
– Вывод, – прокряхтел я.
– Серый близко! Вижу её, маневрируй! – вышел в эфир Морозов.
Нажимаю отстрел, и снова резко ухожу в сторону. В зеркале увидел, как за спиной пронёсся какой-то призрак и произошёл взрыв.
– Мимо! – крикнул в эфир Морозов.
– Понял.
– 322й, дальность 40. Маневрируй, маневрируй! – командует оператор.
Вышел в горизонтальный полёт и бросаю взгляд вверх. Вот ещё ракета! Движется к Николаю очень быстро. Спутный след густой, а маневрирует быстрее, чем Коля.
– 322й, вижу. Готовь отстрел, – громко говорю я в эфир.
– 322й, дальность 20
– Ухожу, ухожу! Тяжко идёт.
Ракета уже близко. Секунды до столкновения. Должен уйти. Пошёл отстрел ловушек.
Яркая вспышка и… самолёт Морозова продолжает полёт. Но из двигателя потянулся тёмный дым.
– Пожар у меня. Левый… потушил, – непринуждённо ответил Коля.
Ручку отклоняю на себя и набираю высоту, чтобы пристроиться к Морозову. Подхожу к нему ближе. С левым двигателем у него нет проблем. Его просто практически нет. Раскуроченное сопло, валит сизый дым после тушения пожара и по фюзеляжу подтёки жидкостей.
– Второй как? – спросил я.
– В норме, но обороты скачут. На корабль нельзя, 321й, – ответил Морозов.
– Тарелочка, мы на Саламандру не пойдём. Занимаем курс на Тобрук. Садиться там будем. С союзниками согласуйте.
– Понял. 321й, 40 километров от вас. Гости. Следуют быстро, – протараторил оператор.
