месте, но кто бы меня слушал. Наконец, ткань стащили с моего лица.
Его Светлость перенес меня к себе. Усадил на кровать, а сейчас нависал надо мной.
– Ты понимаешь, что ты натворила?
– Перенесла свадьбу? – кашляла я.
Сколько сил ему потребуется, чтобы восстановить этаж? Полагаю, комнаты и не потушены до конца. Я была весьма старательна.
– Нет, – рыкнул Бастиан. – Ускорила. Я намеревался быть нежным, понимающим, но ты же все равно не оценишь.
Рывком потянув себя, он поставил меня на ноги, посмотрел со злым прищуром и потащил за собой.
– Куда мы? Куда? – брыкалась я, но дракон лишь сильнее сдавливал запястье.
– Закончить обряд, – обернулся на секунду Рэйвенский.
По его выражению лица поняла, он не шутит. Своим непокорным поведением я лишь разозлила его, но он не отступит от задуманного.
– Как же платье? – сделала последнюю попытку отдалить ужасное событие. – Не притащите же вы меня в зал, полный гостей в жженом наряде с подпалинами?
– Мне все равно, – отрезал герцог. – Заодно твоя мать поймет, что плохо тебя воспитывала.
Мгновенно побледнев, я с трудом справлялась с подступившими слезами. Значит, он меня наказывает. Хочет опозорить, опозорить всех Вессов, потому что я не восприняла истинность, как благословение богов.
Мы шли и шли, кисть, зажатая в руке, уже начинала побаливать, но я больше не жаловалась. А смысл? Разве я смогу слезами, истериками повлиять на его волю?
Я снова оказалась в алтарном зале. Поразительно, но никаких гостей и не было. Множество стражников, прислуга, в отдалении стояла моя плачущая мать, еще одна женщина и жрец. Его светлость никого не позвал, да и по нему не скажешь, что тот рад обстоятельствам и женитьбе на дочери побежденного врага.
– Дочка, – всхлипнула мистрис Элизабет. – Я могу к ней подойти?
– Нет, – ответил ей Бастиан, не проявляя и капли сочувствия. Меня он выпустил и подтолкнул в середину, показывая всем мой полуголый вид и испачканные в золе ноги.– Вы вырастили дикарку и полную дурочку. Она едва не убила себя, спалила женские покои и продолжает дерзить. Благодарите за то, что я вообще позволил вам находиться здесь.
– То есть, – задрожала матушка, – я больше не увижу Никки? Никогда? Это чересчур жестоко даже для вас.
– Будет зависеть от моей супруги, – холодно отозвался дракон. – Я незлопамятен. Смирение, кротость, почтительность, если она перестанет буйствовать, я не буду препятствовать вашим встречам.
– Никки, – мама вздохнула.
Вложила в этот вздох невысказанную просьбу. Ни у нее, ни у меня никого больше не было. Она умоляла подчиниться.
Я кивнула ей и встала поближе к источнику, показывая, что готова. Мне не убежать. Сейчас все случится.
Герцог Рэйвенский усмехнулся, сам подошел поближе и взял меня за руки. Священнослужитель осторожно, словно опасаясь, что я опять что-то выкину, повязал наши
