проговариваю без тени сомнения.
– А на меня? – уточняет с долей обиды, что в подобном контексте, более соответствует мне.
– Дети не виноваты, что родители идиоты, – вторю с улыбкой, пытаясь вернуть разговор назад.
Взъерошивает волосы, упираясь взглядом в поверхность стола. Пауза затягивается. Время слишком давит на оголенные нервы. Достаёт сигарету. Точно маятник, монотонно крутит её между пальцев. Я разрешаю курить на балконе. Поэтому здесь, она так и остаётся не зажжена.
– Я просто вышел из кабинета и поехал ближайший бар. До этого, оставив на столе подписанные бумаги на развод. Предложил ей пару дней для раздумий.
– Это подло. Не считаешь? – морщусь, пытаясь представить себя в чужой шкуре. – Осталось добавить купюру на аборт и совесть чиста.
– Твоя формулировка в записке кажется лучше? – издевается ироничным тоном, продолжая со злостью, – Я после мальчишника долго не мог врубиться, что это не шутка и ты реально уходишь. За день. До свадьбы.
– Мне казалось так всем будет лучше.
– Насмеши Бога, рассказав ему свои планы, – выдает со смешком, замечая посредственно: – Погорячее кроме чая ничего нет? А то меня мучительно быстро отпускает.
Мотаю головой, барабаня пальцами по глади стола.
– Мне действительно казалось, что я поступаю как лучше. Вы лишили меня возможности выбора. Но он был у тебя.
– С твоей подачи я отлично отыграл эту партию, – растягивает губы в улыбке, концы которой неизменно кренятся вниз, превращая былую в гримасу.
– Давай не будем ворошить былые обиды. Всё есть так, как есть.
– И время неуклонно движется к его возвращению, – замечает резонно. – Я уже чувствую этот вой приближения ветряных мельниц, зовущий пуститься в атаку.
– Прекрати, – кривлюсь, проговаривая несмело. – Не с твоими «вновь открывшимися обстоятельствами».
Замолкаю, сверля взглядом одну точку на глади стола.
– Я боюсь ему в чём-то признаться и понятия не имею, как он отреагирует на все изменения в моей жизни. А сегодня вообще, не подумавши, ляпнула про тебя. Только ты прав, Дим. Это моя незаконченная глава и я никак не могу двигаться дальше, расставив в ней очередное многоточие.
Подходит, прижимая к груди. И я обнимаю в ответ, прячась в его руках от всего лишнего мира. Наклоняется, тихо шепча:
– Я не лгал о том, что могу поспособствовать твоему выезду на два-три дня.
– Нет, – мотаю головой, проговаривая скороговоркой, – У меня проект. Обязательства. И я просто не смогу ещё раз собрать себя по кускам, если что-то пойдет не так.
– Кусь, – ласкает тембром голоса, поглаживая ладонью по волосам. – У меня очень большой опыт в склеивании твоего сердца.
– Не продолжай, – прошу тише. -Мне больно.
– Мне тоже, –
