самобичевание:
– Зачем я только брала те книги? Ладно руководство по выживанию, но трактат по синорологии-то мне чем помог бы? Здорово, конечно, знать теорию границ между мирами, но что толку, если ты не можешь через них никак пройти?
– Хорошо, что мы не стали проводить испытания заклинаний оттуда на себе.
– Потому что это основы магической безопасности: не уверен – испытай на предмете.
– А что там говорится о том, с каких предметов нужно начинать? – я повернулся к ней всем телом и посмеивался. – Где теперь моя подушка, Твайлайт?
– Достал ты со своей подушкой, Женя! – беззлобно ответила она, хотя и неудача вспоминалась ей явно не в приятном свете. – У тебя их осталось ещё три. Я взяла её, чтобы никого случайно не покалечить… Я всё-таки думаю, что она не достигла стратосферы. Её можно найти где-то в пяти километрах к западу.
– Спасибо за наводку.
Закончив хихикать, я добавил:
– А книги тебе всё-таки помогли.
Твайлайт рассеяно угукнула. Крайне смешно видеть, как быстро стало мелочью для неё то, что всего три дня назад было прозрением. Видимо, любовь Твайлайт к чтению была с ней всегда. Иначе и не объяснишь, почему при виде книг из сумки, с которой я нашёл единорожку, у неё заболела голова… и она начала вспоминать. Каждый новый день – новые подробности.
Мне оставалось только сидеть с разинутым ртом и слушать историю о единорожке из страны разноцветных пони, которая жила-была в дереве-библиотеке, между делом овладела могущественным артефактом и решила семейную проблему монарха. Однажды она доигралась с одним заклинанием и попала в мир людей. Заклинанием, которая она так отчаянно сейчас пытается вспомнить.
Заклинанием, которому мой больной ум дал название «катастрофа».
По мне прошли мурашки, когда обнаружил на себе совершенно непривычный взгляд единорожки. Такой взгляд видят только тихие мальчики, когда та самая девочка наконец замечает их спустя года.
– Больше всего помог мне ты.
Сердце забилось сильнее. Суп отошёл на второй план. Не успел я что-то сказать, как единорожка продолжила:
– Ты спас меня. Но когда ко мне начала возвращаться память, я немножко обиделась на тебя. Всё это время ты не выпускал меня из квартиры и держал в неведении до последнего…
– Я… – таких слов, сжавших моё разогнавшееся сердце, я совершенно не ожидал. – Я не знал… Я просто не знал, как мне поступать дальше. Я хотел тебя уберечь.
– Я понимаю, – искренне ответила единорожка. – Я лишь потом поняла, что ты не желал мне зла. И даже подарил мне кое-что этим своим, – она улыбнулась, – проступком.
– Да? – я был взвинчен напряжением и удивлялся с удвоенной силой.
Твайлайт посмотрела куда-то в пустоту, а затем – в окно на улицу.
– Если бы память осталась со мной, то я знала бы, что мой настоящий дом не здесь. У меня была бы только одна цель – вернуться домой. Но без памяти я вновь стала маленькой беспомощной кобылкой в чужом
