не просила. Приказывала.
– А то что? – спросил я, невольно улыбнувшись. – Ударишь меня мечом? В третий раз?
Ночной огонь вспыхнул снова, цепляясь к ее телу.
Я должен был бы злиться на Орайю за то, что вместе с положением наследницы она получила изрядную магическую силу. Но, честное слово, мне это нравилось, как нравилась сила ее взгляда.
Скрипнув зубами, она подошла ближе.
– Райн, мне некогда шутить. Пропусти меня.
– Увы, Орайя, не могу.
– Почему?
Она вела себя предельно искренне, и наморщенный лоб не был игрой на публику.
Сделав еще шажок в мою сторону, она повторила, не сводя с меня глаз:
– Почему?
Вопрос превратился в метательный нож, густо политый ее кровью.
Он ударил меня сильнее, чем я думал.
Вопрос был шире. Мы оба это знали. Вопрос касался не только нашей случайной встречи в дымном коридоре. Он не укладывался в одно слово. Если развернуть, получалось: «Почему ты меня предал?» Я даже услышал ее вопрос, заданный тем же тоном, что и в подземном кабинете Винсента. Правда, тогда это был не вопрос, а утверждение: «Ты убил моего отца».
Я видел упрек в ее глазах. Более того, она наблюдала за мной и, как всегда, видела меня насквозь.
– Почему?
«Потому что, если я тебя пропущу, я совершу измену против своего трона.
Потому что, если я тебя пропущу, мне не останется иного, как сразиться с тобой.
Потому что, если я тебя пропущу, ты станешь моим заклятым врагом.
И еще, принцесса, я не могу тебя убить. Пытался и не смог».
Слишком много проклятых слов. Слишком много честности.
Я выбрал такой ответ:
– Орайя, ты знаешь почему. Наше соперничество не закончилось.
Щепотка правды, смешанная с подзадориванием: «Давай смелее. Сразись со мной».
Я хотел, чтобы она набросилась на меня. Мне очень недоставало ее воинственности. Я неделями просил ее об этом.
Я поднял меч. Она подняла свой. Ночной огонь отзывался на каждый ее вдох и выдох, становясь все ярче. Ее ненависть тоже.
Она взглянула поверх меня, и у нее округлились глаза.
Обернувшись, я увидел женскую фигуру с перепончатыми крыльями, которая неслась к нам с мечом в руке.
Джесмин. Трудно забыть лицо той, кто пытала тебя часами.
Я едва избежал ее атаки. Наши мечи схлестнулись. Джесмин ранила меня, чиркнув лезвием по левому плечу. Я допустил глупейшую ошибку, не сумев вовремя увернуться.
Она двигалась с изяществом опытной танцовщицы, не вкладывая в танец никаких эмоций. Лицо сосредоточенное и спокойное, словно замерзший пруд. Правда, вместо снега ее лицо покрывали грязь, кровь и следы ожогов.
Джесмин взглянула на Орайю. Я сдуру сделал то же самое, позволив себе отвлечься в критически важный момент. Следующий удар Джесмин был нацелен оборвать мою жизнь.
– Прекрати! –
