что воротник закрывал печать наследницы.
С недавних пор я избегала зеркал. Отчасти потому, что выглядела паршиво. Но существовала и другая причина, более веская: мне претило – до тошноты – видеть эту отметину. Печать Винсента. Всю ложь, исполненную красными чернилами и въевшуюся мне в кожу. Все вопросы, на которые я уже не получу ответа.
Сокрытие печати, конечно же, было намеренным. Если мне предстояло оказаться перед ришанской знатью, я должна была выглядеть как можно менее угрожающе.
Прекрасно.
Райн как-то странно на меня посмотрел.
– Не до конца, – указал он себе на шею, и я поняла, что речь идет о платье.
Застежка была не только спереди, но и на спине, а мне удалось справиться лишь с половиной пуговиц.
– Хочешь, я сам…
– Нет! – выпалила я, но сообразила, что лишена выбора, и согласилась: – Давай.
Повернувшись голой спиной к своему главнейшему врагу, я подумала: «Винсент бы устыдился моего поступка» – и криво усмехнулась.
Но Матерь свидетельница, я бы предпочла, чтобы мне в спину упирался кинжал Райна, а не его пальцы, осторожно касающиеся пуговиц.
И что же я за дочь такая, если, несмотря на все, в глубине души жаждала этих прикосновений?
Я затаила дыхание и выдохнула, лишь когда Райн застегнул последнюю пуговицу. Я ждала, когда он уберет руки, но они задержались у меня на спине, словно он собирался сказать что-то еще.
– Мы опаздываем, – раздался голос Кайриса, заставив меня подпрыгнуть.
Райн отошел. Кайрис привалился к дверному косяку и, слегка щурясь, заулыбался.
Кайрис всегда улыбался и всегда очень внимательно следил за мной. Он бы предпочел мою смерть. Я его не упрекала. Порой я сама хотела того же.
– Точно, – отозвался Райн и, откашлявшись, поправил манжету.
Он нервничал. Даже слишком.
Я-прежняя, которую я похоронила под десятками слоев льда, нагроможденного между моими эмоциями и внешним миром… я-прежняя проявила бы любопытство.
Райн взглянул на меня через плечо. Губы скривились в усмешке. Похоже, и он затолкал свои эмоции поглубже.
– Идем, принцесса. Устроим им зрелище.
С тех пор как я последний раз была в тронном зале, он заметно изменился. Здесь разместили другие произведения искусства и украшения, полы отскребли, убрав обломки того, что относилось к правлению клана хиажей. Оконные портьеры были открыты, позволяя любоваться силуэтом Сивринажа, окутанного серебристой дымкой. Стало спокойнее, чем несколько недель назад, но где-то вдалеке и сейчас мелькали отдельные вспышки света. Войска Райна установили контроль над большей частью внутреннего города, но из окна своей комнаты я видела стычки на окраинах Сивринажа. Хиажи не собирались сдаваться без боя, особенно противникам из Дома Крови.
Под слоем льда на сердце что-то шевельнулось. Возможно, гордость. Или тревога. Точно сказать не могу, поскольку
