Он казался резким и насмешливым.
– Ты думаешь, завтра что-то изменится?
– Тебе нужно успокоиться больше, чем нам, – проворчал папа.
Я опустила взгляд, стараясь не дать тревоге взять верх. Здесь было слишком шумно, и от всех этих людей, их движений, запахов и голосов у меня закружилась голова.
Я страстно желала вернуться в подвал.
Я сосредоточилась на мраморном поле под моими балетками, на его твердости, монолитности, холоде. Очень медленно вдохнула и еще медленнее выдохнула.
Два. Пять. Семь. Пятнадцать. Двадцать пять. Пятьдесят пять. Семьдесят пять.
Когда я мысленно повторила свои любимые цифры, то почувствовала умиротворение.
– Дорогая? – До меня долетел голос папы.
Я подняла глаза и поняла, что мы одни. Он коснулся моей щеки.
– Ты прямо ледяная. Прими горячую ванну.
– Момо пропал.
Отец неодобрительно поджал губы. Момо ему не нравился. Хотя это связано не столько с Момо, сколько с тем фактом, что папа не любил ни людей, ни животных.
– Если мы не найдем его к тому времени, как ты закончишь принимать ванну, то можешь присоединиться к поискам, но сейчас я хочу, чтобы ты согрелась.
Если отец чего-то требовал, я знала, что он не отступит.
Поэтому кивнула.
– Где Невио и Массимо?
Обычно брат всегда был на моей стороне, особенно в щекотливых ситуациях.
То, что его здесь нет, означало одно: папа приказал ему держаться подальше. Возможно, из-за Амо, если Алессио прав.
– Помогают твоей маме уговорить Джулио следовать правилам, пока я не побеседую с ним по-мужски.
– Значит, он включил сигнализацию?
– А кто ж еще? – пробормотал Савио, возвращаясь в комнату в сопровождении Алессио и Нино.
Я предположила, что они проводили Амо и его отца. И почувствовала острую боль, когда поняла, что даже не попрощалась с Амо. Вернется ли он завтра?
Я поняла, что хочу этого.
Савио ухмыльнулся:
– Теперь, когда Невио стал хулиганить по ночам, Джулио занял его место в качестве основного нарушителя дневного спокойствия.
– Ему всего шесть лет. Он не всегда будет доставлять неприятности. – Я страстно желала защитить младшего брата.
– А теперь прими ванну. Мы поищем собаку, – сказал папа.
– Какую именно? – спросил Савио. – Если мне придется искать того уродливого зверя, я не надену новые кроссовки «Баленсиага».
– Он вцепится тебе в горло, а не в кроссовки, – парировал Алессио, хмыкнув.
– Не Медвежонок сбежал, а Момо.
– Тебе не следовало позволять ей приводить в дом животных, – заметил Савио.
– Я и не позволял, – ответил папа, укоризненно посмотрев на меня.
– Момо находился со мной в студии, а Медвежонок заперт в комнате.
– Так и есть.
