исключительных, а помогаем им.
Почему… Почему вся боль проходила, стоило женщине заговорить, и возвращалась опять, как только она замолкала? Кто она такая?
– Завтра не ходи на занятия. Покажешь Эбель собор, а потом зайдете обе ко мне. – Застучали каблуки по скрипучему полу, скрипнула, отворившись, дверь. – И никому не говорите, что еще ночью девушка была мертва.
Как знакомо. Будто Эбель и не покидала свой дом. Даже тут, в неизвестном месте, ей закрывают рот. Даже тут у нее появился секрет, который явно успеет испортить ей жизнь.
– Доброй ночи, Соль. – Мисс Вуд покинула комнату, а вместе с ней пропала и целебная аура.
– Доброй, – недовольно протянула неизвестная Соль и, видимо, вернулась к себе на скрипучую кровать, приглушив свет в комнате.
Эбель тяжело вздохнула: она пыталась бороться с тошнотой, которая вернулась сразу после ухода мисс Вуд. Еще бы несколько минут послушать ее, и наверняка Эбель оправится полностью. Хорошо хоть, головная боль поутихла.
Эбель попыталась сесть, и Соль заметила это.
– Ты жива там?
Эбель задумалась и, не сумев подобрать слово длиннее трех букв, ответила коротко:
– Ага.
– Воды?
– Ага.
Она наконец-то осмотрелась. Кладбище сменилось маленькой комнатой, в которой царил бардак. Желтый свет от ночника падал на стену, очерчивая края ажурного патефона, который мог бы понравиться бабушке-барахольщице. В полумраке Эбель разглядела напротив себя кровать, устланную кучей разноцветных одеял, гобелен со звездами на стене и пол, на котором лежал старенький пушистый ковер. Каменные стены комнаты украшали картинки и плакаты с кадрами из популярных фильмов, и даже облупившаяся краска в углах смотрелась тут гармонично. Под единственным окном, обрамленным шторами цвета пасмурного неба, стоял столик, а на нем – граммофон с пластинками и свеча, источающая до жути сладкий аромат тыквенного пирога.
Эбель улыбнулась, увидев винил с Билли Айлиш, и посмотрела на владелицу комнаты: Соль как раз принесла ей побитый глиняный стакан с водой. И Эбель замерла, уставившись в черные глаза соседки.
Черт! Почему она оказалась такой красивой? Слушая ее недовольный голос, Эбель была уверена, что увидит брюзгу, причитающую о правилах. Но перед ней стояла девушка, чьим вторым именем было слово «милашка». «Корейский айдол», – подумала Эбель, принимая стакан у нее из рук.
– Слушай, – заговорила Соль, – честно, я не в восторге от нашего соседства, но, раз уж у нас нет выбора, давай вместе создадим тут уют и комфорт.
– Ага… – Эбель бездумно сделала глоток воды.
Она совсем не слушала Соль: все так же бесцеремонно рассматривала идеальную кожу, длинные черно-фиолетовые волосы и милую, хоть и натянутую, улыбку.
Соль заметила взгляд Эбель и смутилась.
– Ты, наверное, жесть как напугана?
– Я, кхм-кхм… –
