Юрьевич, заканчивайте эту партию зерна, а вы, женщины, идите работать на склад, с глаз долой от этого воронья!
– И когда только такие уроды успели вылупиться в нашем государстве? – опасливо косясь на приезжих, высказалась старшая из женщин.
И вдруг они все враз загалдели, преданно заглядывая в глаза агроному:
– Сергей Сергеич, вы поезжайте куда надо, мы тут присмотрим, прибежим, если что, Юрьичу на подмогу.
– Спасибо, девоньки, спасибо, я полетел!
Сергей ещё успел предупредить Надю о случившейся беде:
– Надюша, милая, найди кого-нибудь, доедь, сообщи Степану, пусть он дует на зерносклад, а я в сельхозуправление.
– С Богом, Серёжа! – Надя кинулась искать транспорт.
В управлении шло расширенное совещание, Сергей, несмотря на увещевания секретарши, ворвался в зал заседаний. Но в ответ на изложенный вопрос ему было указано на дверь:
– Элеватор списан с баланса и законным образом продан в соседнюю область.
– Но цену хотя бы узнать, за сколько они его купили?
– Пройдите в бухгалтерию, – его бесцеремонно выставили за дверь.
Сумма сделки, которую ему назвал бухгалтер, была не малой, но Сергей, уверенный в поддержке земляков (он вспомнил глаза женщин – всем миром соберём нужную сумму), летел обратно на всех парах и всё же не успел на полчаса…
Не доезжая до места, на повороте, он увидел женщин, что шли ему навстречу. По их виду он всё понял, притормозил. До слуха его долетел резкий звук надрывающихся болгарок:
– Всё, Сергеич, там уже ловить нечего! – Юрьича выматерили последними словами, чуть не поколотили, и нам досталось, а Степана на скорой увезли – сердечный приступ. Сегодня нам там делать нечего! – женщины заплакали. – Завтра придём, когда эти твари уберутся, а сегодня лопаты из рук валятся. Что творится на белом свете! Страху-то натерпелись!
У Сергея было желание бежать куда-то без оглядки, вымотать себя, обессилеть, выплеснуть из себя эту боль, злобу, досаду, это чувство беспомощности, но здравый смысл заставил проехать на элеватор. Там народное добро! Чем он станет рассчитываться с людьми, как посмотрит им в глаза, если эти подонки позарятся на хлеб. Что у таких на уме?
Он не собирался ни о чём говорить с нелюдями, но защитить, если понадобится, оставшихся там земляков. И не хотелось, но глаза сами выцепили ужасную картину: элеватор был безжалостно разворочен, иномарка по-прежнему стояла в стороне, содрогаемая звуками ударников, боссы сидели в салоне, трое пластали болгарками листы обшивки, оборудование; шестеро – водители грузовиков и грузчики – стаскивали истерзанный металл, кидали в кузова.
Сергей зашёл в конторку при весовой. Весовщик и Анатолий Юрьевич были там. Мужчины сидели за столом по-стариковски сгорбившись, на вошедшего глянули как-то выжидающе-затравленно.
– Слава Богу, – вырвался у него вздох облегчения.
– Ты чего это, Сергеич, какая уж тут слава?
– Да
