мне удалось разжать его пальцы и отобрать телефон. Отпущенный на свободу, сын рванулся из комнаты, хлопнул дверью, выбежал на улицу. Ярость продолжала кипеть в душе, я стал крушить полки с книгами, разбрасывать одежду сына, в голове стучала лишь одна мысль: «Для кого я это все делал?». Постепенно злость стала утихать, я вышел на кухню и заглянул в печь: там скопилась куча разного горелого мусора. Бросив на эту кучу телефон, я поджег его и с удовольствием наблюдал, как пламя быстро съедает это исчадие прогресса. Почти спокойный, сел за стол и отхлебнул пива.
В этот момент входная дверь распахнулась, на пороге стояла жена, и столько негодования было на ее физиономии, что в другое время я, скорее всего, рассмеялся бы, сейчас же начала подниматься новая волна злости.
– Ты что вытворяешь? – гневно заверещала она. – Ты что сделал с телефоном?
– Исчезни, – по возможности спокойно бросил я.
– Ты что себе позволяешь? – продолжала разоряться благоверная. – Думаешь, на тебя управы не найдется?
– Уйди, добром прошу, – я уже еле сдерживался.
Жена продолжала свои гневные тирады, стоя в дверном проеме. Когда я вскочил из-за стола, она бросилась на улицу. Я закрыл дверь и сел допивать пиво.
Постепенно вернулась способность соображать, я начал анализировать свои действия. Раскаянья не было. Как я должен был поступить? Сделать вид, что ничего не замечаю? И без того я слишком долго старался ничего не замечать, эта сладкая парочка, того и гляди, ноги начнет об меня вытирать. Нет, все правильно, пусть не забывают, кто их кормит и что мое слово в этом доме еще что-то значит.
Пиво закончилось, я продолжал, сидя за столом, обдумывать ситуацию, когда дверь распахнулась от удара ногой. Я удивленно оглянулся: на пороге стоял с решительным и суровым видом милиционер в чине капитана, наш участковый, из-за его спины выглядывала женщина в белом халате.
– Это ты здесь драку учинил? – взял быка за рога милиционер.
– Что, мы уже на «ты»? – удивился я. – Кажется, я с вами гусей не пас.
– Не хами! – прикрикнул блюститель порядка, и я понял, что сохранять достоинство обойдется себе дороже.
Участковый прошелся по дому, заглянул в печь, осмотрел разгром в комнате сына, тем временем женщина-медик с опаской подступила ко мне.
– Сколько дней пьете? – осторожно спросила она.
Я посмотрел на ее чемоданчик с инструментами и рассмеялся:
– Так вы меня из запоя пришли выводить?
Женщина озадаченно посмотрела на меня, потом недовольно сказала подошедшему капитану:
– Он вполне нормальный. Звонят, вызывают, как будто мне делать больше нечего.
– Ладно. Значит, печку топил? – обратился он ко мне.
– Вещдоки уничтожал. – Идиотизм ситуации раздражал меня все больше. Уже собственному сыну нельзя всыпать без вмешательства
