он действительно направляется ко мне, начинаю злиться. Совершенно иррационально.
Дастин берет со столика два бокала шампанского с розово-голубой сахарной ватой и подходит ко мне. На его лице – лукавая улыбка. Он осматривает меня сверху донизу, протягивает один из бокалов и говорит чуть хрипловато:
– Удивлен. Франки может быть девушкой. Красивой девушкой. Это слишком большое потрясение. Кажется, кружится голова, – касается он указательным пальцем виска. Клоун!
– Звучит как комплимент, но мне кажется, что это завуалированное оскорбление, – отвечаю я, пробуя вату на вкус. Приятно и сладко.
– Нет, что ты, Франки. Я искренен. Ты обворожительна. Это ради меня ты пробралась сюда такая красивая? – продолжает он.
– Притормози. Слишком самоуверенно, Луноход.
– Кто? – не сразу понимает он.
– Где потерял свою Лунную Сонату?
Дастин смеется.
– Ты такая забавная. Кстати, Франки, тебя не учили, что не стоит грубить по телефону, а на сообщения, наоборот, стоит отвечать? – спрашивает он вдруг тихо.
А тебя не учили, что неприлично вечером целоваться с одной девушкой, а утром приходить на свидание с другой?
Но я не говорю этого. Молчу. И залпом выпиваю шампанское. Оно чудесное.
– Ты переживал из-за меня? – выгибаю я бровь.
– Да, черт возьми, я переживал, – вдруг сообщает Лестерс. – Ты ушла с этим чокнутым Уилшером. Мало ли, что он…
Он не договаривает – к нам подходит Джонатан, который успевает побывать всюду и пообщаться со всеми гостями.
– Добрый вечер! – Жмет он руку Дастину. – Приятно видеть тебя, старина. Вы уже познакомились? – смотрит он на нас и представляет друг другу. – Это Санни, друг нашей семьи, талантливая девочка. А это Дастин Лестерс, прекрасный актер, а еще наш сосед. Отличный парень!
– Я его фанатка, – тоненьким голоском сообщаю я. – Обожаю фильмы мистера Лестерса. Он такой талантливый.
Дастин кашляет от неожиданности.
– Правда? – озадачивается Джонатан, не чувствуя подвоха. Я усердно киваю – волосы тут же непослушной рыжей гривой рассыпаются по плечам.
– Конечно, – отвечаю я, насмешливо глядя на Лестерса. – Мистер Лестерс просто невероятный. Такой классный! Я от него тащусь. Смотрю его работы и плачу.
– Надеюсь, вы плачете не от того, что моя игра вызывает лишь жалость, – сухо говорит Дастин. Взгляд его не слишком довольный.
– Нет, что вы! – восклицаю я. – Вы играете замечательно! Потому на слезу и прошибает. Можно, я пожму вашу руку? Для меня это честь, сэр.
Он не успевает ответить – я хватаю его за теплую сухую ладонь и интенсивно трясу.
– Вы невероятный, замечательный, красивый, – скороговоркой произношу я. – Господи Иисусе, вы подарок этому миру, мистер Лестерс!
Дастин вырывает руку, хватает меня за запястье и подносит мою ладонь тыльной
