style="font-size:15px;"> Враг – истинный враг – оставался в тени. Но кем бы он ни был, Флэй принимал этот выбор. Он отказывался подыхать в Недрах, ибо не для того прошёл весь этот путь, чтобы пасть и не встать на полпути к свободе. Коли надо, будет рубить, резать, рвать зубами, давить в кашу. Любого! Но выберется обратно на поверхность. Своего добьется.
Только так его жизнь вернётся в логичную колею.
Он не успокоится, пока это не произойдет, – зарёкся. И не замечал, что этой самой подсознательной клятвой только способствовал дроблению собственного рассудка, собственного сердца. Кто знает, во что соберутся осколки по итогу.
Если соберутся.
– Да. – сказал он твёрдо наконец. Пускай врал. – Я верю. И тебе советую.
Брюнетка усмехнулась. Хоть что-то. Ответ ей понравился.
– Утешил так утешил. В красноречии тебе не откажешь, Альдред.
– Вспомним об этом, когда выберемся из этой вонючей дыры, – холодно рассудил Флэй, вновь растворяясь во тьме впереди. – А до тех пор – меньше слов, больше дела.
Спутнице ничего не оставалось, кроме как уступить Киафу Снов и здесь.
Она покинула светлое пятно, созданное лантернумом, и вошла во мглу продолжавшегося туннеля. Грибы собирали на своих шляпках пыль, малейшее колыхание заставляло частички сыпаться обратно, уже подсвеченными, словно горящие окалины.
Алхимики до сих пор бьются головой об стену, пытаясь разгадать их природу. И пусть, главное, что опасности эти не представляют. Пускай. Главное, что микотов нигде не видать – и на том «спасибо».
Ежели Джада и попадала по долгу службы в Недра, боялась только их. Просто потому, что не имела шанса сталкиваться с ужасами куда более неотвратимыми здесь. Каждая боевая стычка с этими тварями стоила непомерно дорого для её боязливого сердца. И всякий такой раз она боялась, что уже не вернется на поверхность.
Причин для того имелось немало. Даже вспоминать подчас ей страшно. Тем более, думать прямо сейчас, на территории собственного страха.
Точно повезет, если спутникам на пути не встретятся эти мерзкие существа. Флэй был блаженен в неведении: видел цель и наотрез отказывался замечать препятствия.
Другое дело – Джада. Раз Противоположности оставили её, а представитель Пантеона благосклонностью не блещет, ей оставалось только уповать на судьбу.
С замиранием уязвимого, трепещущегося сердца.
Впрочем, страх – проблема самого человека. Так пусть в нём же и замкнется.
Мглистый участок туннеля длился чересчур долго. Альдред ещё чувствовал себя уязвленным после бездумной свары со спутницей. Всё его внимание оттягивалось на крамольную мысль о грядущем. Никогда не стоило исключать одну сотую процента вероятности, за которой может крыться фиаско.
От таких мыслей стоило бежать – и поскорее. В какой-то момент Флэй приблизился к хаотически очерченной стене подземного хода и прислонился ладонью к камню. Не сказать, что ему понравились тактильные
