едва ли нужный ему, отвыкшему от свободы, которая стала больше бременем. А на другой – героизм ради героизма, чтобы хоть как-то уравновесить перед собой и горой Мидал совершенные за жизнь прегрешения, коих немало.
«По большому счету, мне ли выбирать?»
Зачастую человек не ведает, что творит. Не контролирует себя в те моменты, когда его судьба, начертанная кем бы то ни было, предрешена. Так и складывается жизнь индивида: линии могут быть кривы, хаотичны, но всегда они ведут в точный и конкретный момент, где выбора – настоящего – попросту быть не может.
Кто-то называет это удачей или неудачей. Кто-то – судьбой. Но суть одна.
От экзистенциальных рассуждений о выборе, фактическом и эфемерном, его оторвала возвратившаяся отроковица. Йенс давался диву, ведь она не скупилась на вознаграждение: за спиной волокла целую походную суму самых разных яств.
– Думаю, обиженным ты не уйдешь. Ну… голодным так точно, – усмехнулась она. – Тут тебе и мяса, и сыру, и хлеба сушеного положила. Изюм, инжир, финики. Не знаю, что ты ешь. Дареному коню в зубы не смотрят, правда же?..
Крёгер и сам улыбнулся в ответ. Он кивнул в признательности и напомнил:
– Мы ведь так и не представились друг другу…
– Разве имена теперь что-то значат? – несколько отстраненно озадачилась та.
– Вот именно. Теперь имена точно ничего не значат. Ничьи. Так что называться можно совершенно спокойно.
Девчушка закивала в понимании. Как бы парадоксально ни звучало заявление егеря, она, скорее, соглашалась с ним.
– Соня, – представилась, наконец, выжившая. – Соня и Тоня. Легко запомнить.
– И перепутать, – хмыкнул Йенс незлобиво.
– Это вряд ли, – усомнилась та. Немного замялась, но все-таки подала руку егерю для пожатия. Они скрепили знакомство жестом.
Добрый знак.
Рука у девушки, понятное дело, силой не отличалась. Поэтому егерь жал ее предельно расслабленно, чтобы ненароком не сломать.
– Йенс, – назвался оборотень в ответ.
– Будем знакомы, – резюмировала Соня. – Ну так что, мы в расчете?
– Мы-то – да, – кивнул Крёгер. – Что планируешь делать дальше?
– Спроси чего попроще, м… Йенс, – вовремя поправила себя выжившая.
Она еще несколько раз тихо повторила его имя, пытаясь сообразить, как его правильно произносить. По-лурски звучало элементарно, однако у илантов с этим возникали проблемы на ровном месте.
– И все-таки, – настаивал егерь.
Соня лишь всплеснула руками.
– Мы с родителями думали как раз попытать счастья в том месте, о котором говорил тот друг семьи. Как я поняла, в обиду нас там не дадут. Нашу семью там знают, раз туда убежали многие из тех, с кем мы ходили в одну церковь. Так что направимся с маленькой Тоней туда. Если погода позволит.
«Что ж это за место такое притягательное?»
– А
