вышел из ванной и прошёл в гостиную, сел на диван и глубоко вздохнул. Ему вдруг пришла в голову мысль: а когда он в последний раз смотрел телевизор? Он оглянулся в поисках пульта, но даже не мог вспомнить, где он может лежать. Телевизор стоял пыльный, словно его давно никто не включал. Соколов задумался: а когда у него вообще были гости дома?Его взгляд медленно обвёл комнату – в квартире почти не было вещей, всё выглядело скупо и функционально. Пустые стены, немного мебели, на полках почти нет личных вещей, только пара книг и какие-то документы. Всё вокруг казалось неким антисептическим пространством, лишённым тепла и уюта. Это был не дом, а скорее место для ночлега. Он редко бывал здесь, и это стало для него очевидным только сейчас.
Соколов почувствовал, как по спине пробежал холодок. В этом пустом пространстве было что-то гнетущее, почти жуткое, как будто сама квартира отражала его внутреннее состояние – измождённое, одинокое, погружённое в работу и тёмные мысли. Он вздохнул, понимая, что его жизнь стала настолько зацикленной на расследованиях, что он практически утратил всё человеческое в своей повседневности.
– Надо что-то менять, —пробормотал он себе под нос, снова взглянув на пыльный телевизор. Но в глубине души он знал, что изменение – это то, чего он сейчас не может себе позволить. Слишком много дел, слишком много тёмных уголков, в которые нужно заглянуть, чтобы поймать маньяка.
Соколов провёл ладонью по лицу, стараясь избавиться от гнетущей усталости, и на миг прислонился к стене, чувствуя, как пустая тишина квартиры наваливается ещё сильнее. Он медленно выдохнул и обвёл взглядом почти безликое пространство, когда в кармане зазвонил телефон. Звонок был неожиданным, и, едва взглянув на экран, он увидел имя Павлова.
– Андрей? —Соколов ответил, стараясь скрыть раздражение, которое уже поднималось внутри от предвкушения нового дела.
– Игорь, у меня есть новости, —голос Павлова прозвучал живо, но слишком напряжённо. – Ты не поверишь, кого мы поймали. Нашего покупателя, того самого… Геннадий Охотин. Работает в клинике пластической медицины. Мартынов всё слил, с именами, данными —дело пойдёт и в налоговую, и куда угодно.
– Да ну? —Соколов попытался отреагировать бодро, но услышал в собственном голосе оттенок сонливости. – Неплохо, да. Выходит, пока мы искали маньяка, случайно раскрутили ещё и подпольный рынок органов. Должен признать, маньяк нам немного подсобил…
В трубке повисла глухая тишина. Соколов поднял брови, чувствуя, что Андрей явно что-то недоговаривает. Прошло несколько секунд, и наконец Павлов снова заговорил, но его голос звучал глуше и как будто отстранённо:
– Игорь, давай не по телефону. Лучше приезжай ко мне. Через час.
Соколов насторожился, напрягаясь от интонации друга, и, словно пытаясь отвлечься от тревожной ноты, подколол:
– Ты нарочно всё это затеваешь, чтобы я к вам на семейный ужин заглянул?
– Если бы…
