у меня. И потом, это не преступление —иметь дома книгу, верно?Соколов, заметив реакцию Мартынова на книгу, решил продолжить с ненавязчивых вопросов:
– Расскажите немного о ваших коллегах. Может быть, кто-то из них замечал странности в поведении Тихоновой или, может быть, говорил об этом с вами?
Мартынов нервно одёрнул плечами, словно избегая ответа, но всё же проговорил:
– Да вроде… никто особенно ничего не говорил. Она… она всегда была тихой, —он вдруг сбился, будто осознавая, что запутался, и добавил: – Хотя иногда и вела себя… ну, странно, но это ведь её личное дело. Да и самоубийство —это её выбор!
Павлов мгновенно насторожился, прищурившись, и переглянулся с Соколовым. Они явно поняли, что у Мартынова нет информации о версии с самоубийством, поскольку её ещё не оглашали официально.
Павлов медленно наклонился вперёд и спросил спокойно:
– Подождите, какое самоубийство? Вы же только что сказали, что ничего не знали о её смерти.
Мартынов побледнел, его взгляд метался по комнате, словно он искал ответ.
– Ну… я… —он запнулся, быстро провёл рукой по лбу и сбивчиво добавил: – Да что вы от меня хотите? Может, я что-то не так понял…
Тем временем Соколов отметил на полке рядом с книгами медицинскую принадлежность – пинцет для вскрытия, который был совсем не к месту в обычной квартире. Он указал на него, привлекая внимание:
– Это ваша вещь? Необычно видеть такую штуку в доме.
Мартынов тут же стал ещё более нервным и с явной натянутой улыбкой ответил:
– Да так… просто осталась от работы. Это… ничего особенного. И вообще, почему вы так на меня давите? У меня нет ничего общего с этим делом.
В этот момент телефон Мартынова резко зазвонил, и он, вздрогнув, сбросил вызов так быстро, что руки у него слегка задрожали. Павлов, уловив его нервозность, спокойно спросил:
– Всё в порядке? Это был важный звонок?
– Это не ваше дело! —огрызнулся Мартынов, краснея, словно его поймали на горячем. Он встал, будто желая закончить разговор, и добавил: – Я уже ответил на все вопросы.
Павлов, заметив нервную реакцию Мартынова на телефонный звонок, подошёл ближе, сел рядом и с доброжелательной улыбкой приобнял его за плечи.
– Слушай, а дай телефончик, а? Позвонить нужно.
Мартынов вздрогнул и тут же отстранился, напряжённо глядя на Павлова:
– Вы не имеете права! Это моя частная собственность! Вы что, меня в чём-то подозреваете?
Павлов сдержанно усмехнулся, продолжая спокойно:
– Да расслабься ты, просто деньги на моём мобильнике кончились.
Мартынов, переводя взгляд на Соколова, указывая на него, попытался оправдаться:
– Так может, у друга своего и попросите? Почему именно мой?
Павлов беззаботно отмахнулся, с улыбкой глядя на Соколова:
– Да я маме
