– одно слово, зато как произнесено!
– П-почти десять лет я подсыпала в вечерний отвар, предназначенный леди Джульетте, траву…
– Чтобы она не могла забеременеть, – договорила я, – так?
– Да… – одними губами.
И тут Мортимер не выдержал – его рука метнулась вперёд, и звук пощёчины эхом прокатился по залу. Голова Элеоноры дёрнулась в сторону, седые пряди выбились из тугого пучка, женщина не смогла удержаться на ногах и упала на пол. На её впалой щеке расцвёл багровый отпечаток графской ладони, гувернантка тихо протяжно заскулила от боли и вся сжалась в ожидании следующего удара.
– Если бы не мой долг твоему отцу, – тяжело роняя каждое слово, прорычал Мортимер, – мигом бы открутил голову и скормил псам! Но я чту память Джона, потому сегодня же ты отправишься в монастырь Уитби, – припечатал граф, – где сёстры соблюдают устав святого Бенедикта во всей его строгости. Там ты будешь вкушать лишь хлеб и воду, спать на голых досках и молиться от первой до последней службы.
От описанных перспектив Элеонора по-настоящему потеряла чувства.
Дальше допросили ключницу. Она давно пособничала гувернантке. Элеонора держала Лили на коротком поводке, раз поймав ту на воровстве.
– Три десятка ударов плетьми. Коли выживет, отправить в дальнюю деревню, пусть работает в поле, – ещё один приговор.
– А ты, – отец наконец-то обратил всё своё внимание на тихо стоявшую Летицию. – Ты знала, какую именно траву покупаешь? Для чего и для кого она предназначена?
– Тётушка говорила, что у неё болят ноги, и эта трава помогает ей снять боль, – прошептала девушка.
Я ей не верила, но Элисон уже поостыл, потому наказание для бывшей любовницы вынес максимально мягкое:
– Завтра отпишу герцогу Элейскому, ты отправишься к нему, и он выдаст тебя замуж за доброго рыцаря.
– Н-но… Господин! – вскричала Летиция, замечательная актриса, должна признать. – Я люблю вас! Я не смогу без вас жить…
– Уж как-нибудь справишься, – цинично усмехнулся Мортимер и сделал знак рукой своим рыцарям, чтобы увели женщин. – Что творилось у меня под носом? И как я не замечал?
– Бывает, – пожала плечами я забывшись.
– Что? – опешил граф.
– Мне нужно к матушке, худо ей, я должна находиться рядом.
– Да, ступай к ней, – кивнул отец. – А мне нужно побыть одному.
Глава 11. Благоденствие
Весенняя пора заливала средневековый замок теплом и светом. Хмурые каменные стены растворялись в жемчужном мареве, а зубцы на крыше словно окутались лёгкой дымкой. С первыми лучами солнца замковый двор оживал – слуги спешили по своим делам, стучал молотом по наковальне кузнец, чиня подковы для лошадей, орали петухи, кудахтали куры, гоготали гуси.
Ароматы весны врывались в высокие узкие окна покоев: тонкие запахи свежей зелени, цветущей яблони и нежное
