промямлил он. – Кажется, это моя вина. Днем я проветривал комнату и, видимо, забыл закрыть дверцу на застежку. Как раз тогда буря закончилась, – он присел. – Ну что, парень, не ушибся?
– Она остановилась! Вы видели, она застыла в воздухе, а потом упала прямо мне в руку! ВЫ ВИДЕЛИ?
Николай смущенно захлопал глазами.
Павел бросил укоризненный взгляд на дочь:
– Женя! – прошептал он.
– Что? – девочка сделала вид, что не имеет к этому никакого отношения. – Он с ума сходит, не видишь?
– Сынок, спасибо тебе, что спас мою драгоценность, – женщина с облегчением выдохнула. Напряжение как рукой сняло.
– Но она остановилась!
– У парня фантазия хоть куда, – захохотал Николай и ударил его по плечу. – Леш, ну всё, давай поднимайся, – отец протянул ему пухлую короткую руку, но Алексей проигнорировал этот жест. Тогда Николай подхватил сына за плечи, поставил на ноги и зафиксировал его на одном месте, словно тот неустойчивая игрушка. Леша не выпускал вазу из рук.
– Вы сейчас увидите, что я не лгу! – настаивал парень, подняв над собой хрупкую вещь. – Она остановится прямо в воздухе! Вот, смотрите!
– Ты что делаешь? – Елена не сводила глаз с обезумевшего сына. – Коля, ну скажи ему!
Но тот стоял как вкопанный и с ужасом наблюдал за странным поведением парня.
Алексей резко выпустил из рук вазу, и та грохнулась на пол. Но ковру прямо под стол покатилось отколотое горлышко, а ручка отскочила в угол комнаты.
Какое-то время все молчали. Только Женя еле сдерживала смех, а Павел закрыл ладонями лицо.
Тишина.
– Что ж… Видимо, сегодня ей было суждено разбиться. Не с первого, так со второго раза.
– Мама, прости! – пропищал Алексей, который, наконец, пришел в чувства.
– Что на тебя нашло?
Парень ничего не смог ответить.
– А вы знаете, у нас есть одна ваза… – вмешался Павел, пытаясь разрядить обстановку. – И, откровенно говоря, не знаю, что с ней делать… – он понимал, что его никто не слушает. – Мог бы и вам ее отдать…
Через несколько минут он вдвоем с дочерью шли по заснеженной улице прямо к дому, полному загадок, пугающему, но в то же время такому волшебному. Его прошлое не было безобидным. Если что-то в нем и осталось из того времени, как сказала Лена, он очень умело это скрывал.
Павел шел молча, опередив дочь, и не желая оглядываться назад. Когда они вошли в дом, он, наконец, смог высказаться:
– Тебе не терпелось все испортить, да?
– Я не понимаю, в чем ты меня обвиняешь? – ее хладнокровный тон ничуть не напугал отца.
– Зачем ты решила задержать эту вазу в воздухе? – он почти кричал. – Тебе не терпелось поиграть? Ну что, повеселилась? Когда же ты, наконец, поймешь, что это не шутки?
– Кто же
